Они становились взрослыми, непохожими друг на друга, и то, что подходило одному, уже никак не устраивало другого.
Это было грустно: лишний раз напоминало об ушедшем детстве. Повзрослев, они постепенно станут чужими, будут равнодушно здороваться и, перебросившись парой незначительных фраз, удаляться своей дорогой, поглощенные собственными делами. Разойдутся пути, и ничего тут не попишешь.
— Мари, — позвала мать, заглянув на кухню. — Пойдем-ка на минутку к тебе в комнату.
— Не называй меня так, мама, — сказала она, идя за Нонной Георгиевной. — Я ведь не француженка.
— Ну ладно, ладно, — примирительно ответила мать, пропустив ее вперед.
— Что, мама?
— Видишь ли, детка… Я обещала быть с вами. По крайней мере, не уходить из дому, но…
— Тебя куда-нибудь пригласили?
— Да, понимаешь… — Нонна Георгиевна замялась. — Очень хорошие интеллигентные люди, просто неудобно отказаться. Но ты не волнуйся…
— Я сказала Ритиным родителям, что ты будешь дома. И Евгению Константиновичу.
— Я попросила Тосю. Она останется на всю ночь. Кстати, и поможет вам. Посуду там помыть, поднести что. Я с ней договорилась. За отдельную плату, конечно. Она ляжет в спальне…
— Поступай, как знаешь. Не мне тебя учить.
— Ну, вот ты и рассердилась.
— Да нет.
Марико посмотрела на мать, собираясь сказать что-то, но передумала и махнула рукой.
— Крем у меня еще не готов…
* * *
Первым пришел Петя. В новом синем костюмчике, наглаженный, он слонялся один вокруг елки, пока девушки у Марико священнодействовали над прическами, и, разглядывая игрушки, морщился, вертел шеей, непривычно стянутой новеньким галстуком в красную крапинку.
— Ты открой, если кто позвонит. Будь хозяином! — выглянула Зарият, пряча под косынкой волосы, накрученные на бигуди.
— Заметано.
Меньше всего ему улыбалось, чтобы сейчас, когда он один, появился Ларионов. Как прикажете себя вести, если после той злополучной стычки они не обменялись и двумя словами? Сегодня Алексей не участвовал в предпраздничной суете, здесь, у Марико. Вдобавок Петя отнюдь не заблуждался относительно того обстоятельства, почему Алексей приглашен, а Оля нет, и это нисколько не повышало его настроения.
Какой-то зловредный рок, по-видимому, все же существует, подстерегая человека как раз в тот момент, когда он расположен к благоразумию.
Выскочив в коридор на звонок, Петя открыл обитую искусственной кожей дверь и непроизвольно отступил на шаг: на пороге стоял именно Алексей.
— Входи.
— Как живешь?
— Как в сказке. Чем ближе к концу, тем страшнее.
— Тебе-то еще далеко.
— Это у пахана такое присловье.