В «Балаганчике» по вечерам собирались писатели, поэты, актеры, художники и затевали литературные споры и дискуссии. Появлялись импровизаторы-конферансье, поэты и писатели читали стихи и рассказы, актеры декламировали, пели. В основном это была интеллигенция политически пассивная, но с «левыми» настроениями; встречались среди них и сочувствующие большевикам, такие как поэты С. Третьяков, Н. Асеев, А. Жаров, С. Алымов, писатель капитан Лухманов, актеры К. Зубов, Варшавский и многие другие деятели искусства. В 1920 году на короткое время неожиданно появился проездом в Америку Давид Бурлюк.
Внешняя сторона городской жизни с ненавистными населению белогвардейцами, официальными учреждениями, с накипью ошалелых спекулянтов и дельцов ни в какой мере не отражала подлинного лица города, общественно-политических настроений основного населения Владивостока — трудящихся.
Местная буржуазия даже под крылышком интервентов дышала на ладан. Она не представляла общественной силы, была разобщена. Влиятельная часть буржуазии держала в своих руках всю добывающую и обрабатывающую промышленность Приморья. Она активно поддерживала японских интервентов, продолжала выступать в тесном контакте с ними. Некоторая часть буржуазии начала ощущать на себе нажим со стороны иностранного капитала, особенно японского. Здесь оказалась задетой русская мошна. Этого никак нельзя было терпеть, но что делать? А делать буржуазия ничегошеньки не могла: сил не было.
В городе было много безработных. Безработица была бичом рабочих и давала себя чувствовать все острее. У биржи труда каждый день собирались толпы людей. Кроме биржи были и специальные агентства, вербовавшие физически крепкую молодежь в Америку, на угольные шахты Пенсильвании и Австралии. Однако отправка завербованных в Америку не состоялась: американцы предпочли рабочих из других стран, не «зараженных большевизмом».
Биржа труда могла обеспечить работой одиночек. И, тем не менее, рабочие проявляли стойкость и высокую организованность. После Октябрьской революции, за короткое время существования здесь Советской власти, рабочие сумели закрепить за собой завоеванные права и не отдали их даже тогда, когда с помощью интервентов пришла власть белых.
Гостиницы, свободные квартиры, углы, даже сараи были на скорую руку приспособлены под жилье. Переполнены были и все дачи в окрестностях города, вплоть до станции Угольная. В этой обстановке ежедневно и упорно, подолгу мы искали хоть какой-нибудь угол, но все было напрасно.