Он тихонько застонал.
Великий Хаос, портал в середине Элизиума.
Бог не понимал, как это вообще могло быть возможно. Впервые он сталкивался с тем, что все правила, все условности по которым он жил и работал многие тысячелетия, попросту… испарились.
Ни река Ахерон, ни сам перевозчик больше не служили непреодолимыми барьерами на пути в загробный мир. И никто не мог понять, как «герои» это делают!
Мужчина тихо выругался. Главное, как же все невовремя.
В последнее время поток мертвецов значительно увеличился. А это говорило только об одном. На Земле назревал очередной серьезный конфликт или даже глобальная война. Главное, чтобы не Мировая.
Скоро тут будет не протолкнуться от чужих душ. А если очень не повезет — то и наверху тоже.
И о чем вообще думает Арес?
— Не обо мне, это уж точно, — угрюмо вздохнул мужчина и потянулся за новой папкой. У него была куча дел, и каждое требовало его немедленного рассмотрения. Но сперва нужно было понять, откуда взять деньги.
Тук-тук, — постучали в дверь его кабинета.
— Я занят! — громко произнес мужчина. — Все потом.
— Это всего лишь на пару минут, господин, — если слова повелителя как-то повлияли на пришельца, то по голосу этого было не заметно. — Я всего лишь хотел узнать, что мне вырастить на годовщину вашей с госпожой свадьбы. Я думал…
Аид закатил глаза.
— Лилии, Аскалаф. Сколько раз уже говорить. Моя жена любит лилии.
— Понял, господин. Все сделаю, — пара секунд молчания и стук повторился. — Еще одно, господин. Что вы думаете насчет…
— Я сказал вон! — рявкнул бог и от злости долбанул по столу, так что перо в его руке жалобно хрустнуло. — Не заставляй меня повторять еще раз!
За дверью что-то упало, раздалась тихая ругань, и затем, к вящей радости мужчины, он услышал топот удаляющихся шагов.
Проклятый Аскалаф!
Он был его личным садовником, и настоящим профессионалом своего дела к тому же. Мало, кто смог бы вырастить полноценную цветущую рощу под этим серым небом, но у старика это как-то получилось.
Если бы он только не был столь навязчив… Цены бы ему не было. А так повелителю подземного мира каждый божий день приходилось выслушивать все новые и новые идеи об обустройстве Тартара. Рехнуться можно.
И главное ни разговоры, ни угрозы на Аскалафа не действовали. Он слишком любил свою работу, чтобы обращать внимание на что-то еще.
Снизу раздалось негромкое рычание, и из-под стола вылезла огромная голова, покрытая ярко-красной шерстью. Голова сладко зевнула и, высунув язык, легла мужчине на правое колено.
— Я не на тебя злюсь, Цербер, — тот привычным жестом почесал пса за ухом. — Просто сегодня день такой.