Но не только в Германии заметно ощущалось революционное влияние чешской крестьянской войны. Об этом говорят следующие факты. В Турнэ, во Фландрском графстве, еще в 1423 г. церковниками был сожжен один из жителей этого города некий Жиль Мерсо, который распространял воззвания гуситов и вел проповедь среди бедноты. В 1430 г. здесь снова сожгли двух крестьян-проповедников, призывавших последовать примеру чехов. В юго-западной Франции, в графстве Форэ, восставшие против феодалов крестьяне выдвинули программу, во многом сходную с требованиями чешских повстанцев. Они призывали уничтожить католическую иерархию и провозглашали, что все люди, не исключая знатных, обязаны жить своим трудом. Больше того, в 1432 г. на церковном соборе в Бурже французское духовенство вынуждено было признать, что во Франции и в Италии многие народные восстания были непосредственно связаны с распространением гуситских взглядов и лозунгов.
И действительно, в самые отдаленные страны Европы проникали гуситские манифесты, содержавшие призывы к расправе с католическим духовенством и к захвату награбленного попами имущества. И недаром церковники о яростью и злобой писали, что даже в такой католической стране, как Испания, появилась «богемская чума».
Распространение манифестов особенно усилилось после разгрома четвертого крестового похода, в то время когда гуситы под руководством Прокопа Великого совершали свои блестящие походы в соседние страны. Есть основания думать, что автором многих манифестов этой поры был сам Прокоп. Его подпись стоит под некоторыми из них вместе с подписями других таборитских священников.
Основным содержанием гуситских манифестов являлось изложение их программы и обличение католической иерархии. В одном из них, например, выражалось удивление по поводу того, что шляхтичи, бюргеры, да и все люди бедные и богатые, в Священной Римской империи и в других землях разрешают католическим прелатам нападать на чехов: ведь если паны и епископы хотят доказать свою правоту, пусть возьмут священные книги и опровергнут гуситов «духовным оружием». Но на самом деле они боятся вступить в спор и не могут опровергнуть гуситское учение, а все их выступления содержат лишь брань и упреки. Отказ их вступить в честный спор доказывает лишь то, что они сами не верят в силу своих доводов и боятся оказаться опозоренными перед всем миром. Далее авторы манифеста разоблачали продажность и корыстолюбие духовенства и делали вывод, что вся католическая иерархия, от папы до последнего сельского попа, проклята богом за свою страсть к наживе. При этом для излечения церкви от «денежной болезни» гуситы предлагали очень простое средство. Они считали, что «если забрать у дерущихся собак кость, они перестанут грызться». Поэтому верующие должны отнять у церкви ее богатые имения. «Пробудитесь и возьмите у церкви то, что принадлежит вам по праву!» — призывали авторы в заключение манифеста.