Может, нам с Раймондом не надо было ездить в отпуск? Может, надо было мирно сидеть дома, взаперти?
Раймонд.
Хотя бы это мне удалось: супружество. Я знаю, что умру. В это последнее мгновение я чувствую возвращение веры. Надо приблизиться к смерти, чтобы поверить в Бога? Кажется, так оно и есть. Когда у меня были мелкие волнения, я верила в ангелов. Когда нагрянула настоящая беда – поверила в Бога.
Мне восемьдесят восемь лет, и я знаю, что скоро умру. Почему я так задержался на этом свете? Это было необходимо, чтобы я довел до конца свою «миссию».
Тридцать семь книг. Хотел издавать по одной в год и почти добился этого.
Сейчас я дописываю последнюю, объясняющую и связывающую вместе все прежние. Теперь мои читатели поймут, почему в моих книгах всегда действовали персонажи с одинаковыми фамилиями. Все книги, в сущности, продолжали одна другую, поэтому повествование никогда не прерывалось. Я объясняю, наконец, связь между книгами про крыс, рай, мозг и про все остальное.
В ноутбуке, который я выпросил у больницы, где лежу, я написал окончательное «конец».
В идеале нужно было угаснуть, печатая это слово, умереть, как Мольер, «на сцене». Я жду смерть, но она медлит. Чтобы скрасить ожидание, я в который раз подвожу итоги. Я так и остался тревожным субъектом. Но с Натали я смог измениться. Сумел покончить с одиночеством, потому что с ней набрались нужные составляющие для осуществления магической формулы 1 + 1 = 3.
Мы с ней автономны, но при этом дополняем друг друга. Мы отказались от попыток друг друга изменить, приняли друг друга со всеми недостатками.
Благодаря ей я научился не заморачиваться. Теперь у меня получается по двадцать и даже более секунд ни о чем не думать, это прекрасный отдых. С Натали я узнал, что такое истинная пара. Она описывается словом «сообщничество». Понятие «любовь» слишком скомпрометировано, чтобы сохранять какой-либо смысл.
Сообщничество. Соучастие. Доверие.
Натали всегда была моим первым читателем и моим лучшим критиком. Страстная поклонница гипноза, она занималась регрессиями и утверждает, что мы с ней знали друг друга в прежних жизнях сначала как животные, потом как люди. А сначала даже как растения. Я был пыльцой, она пестиком. Она говорит, что мы любили друг друга в России и в Древнем Египте. Я об этом ничего не знаю, но мне нравится об этом думать.
Если не считать ее «туров», Натали раздражает меня только одним. Она всегда права – а что еще так действует на нервы, как не это!
У нас с ней трое детей: две девочки и мальчик. Я ни в чем их не ограничивал. Я никогда не покидал свой пост часового будущего. Сначала мне служила подспорьем наука. Сейчас я считаю, что ученым никогда не познать мир. Им не найти правильных решений, единственное, что им по плечу, – указывать на вред от неверных решений.