– Ну, – шептала Нилли, тяжело дыша, – скажи, тебе хорошо? Хорошо?
Рот сновидца был занят её соском, поэтому он промычал в ответ что-то невразумительное.
– Думаю, ему хорошо, – раздался голос Аклавии.
Вздрогнув, Эльверст оторвался от груди Нилли и поднял голову. Настоятельница стояла у кровати, на её губах едва виднелась презрительная улыбка.
– Она так стонет, что все соседи знают о твоём пробуждении, – ответила Аклавия на незаданный вопрос.
Её как будто не смущало то, чем они занимаются. Да и Нилли даже не собиралась останавливаться. Кажется, смущён был один Эльверст.
– Дела не ждут, – произнесла настоятельница, усаживаясь табурет, стоящий рядом с кроватью. – Что ты видел в этот раз?
– Могильщик, – быстро сказал Эльверст и захлебнулся собственным дыханием. – Тот самый могильщик убил двух жрецов Единого.
Глаза Аклавии сузились, презрительная улыбка сменилась почти звериным оскалом.
– Опиши жрецов и место, где это произошло.
Сновидец попытался сосредоточиться, чтобы припомнить все подробности, но как тут сосредоточишься как следует… Эти попытки привели совсем не к тому результату – он кончил, а Нилли разочарованно застонала. Пока она слезала с него, Эльверст понял, что в принципе ничего не может рассказать. Один жрец постарше, другой – помоложе, лес, тропа, четвёртый спутник…
Запинаясь от смущения, он рассказал всё, что смог, про себя проклиная послушницу, даже не удосужившуюся прикрыть его наготу. Аклавия смотрела ему только в глаза, но от этого Эльверст ещё сильнее ощущал своё уродство. И, с другой стороны, испытывал ещё большую благодарность Нилли – ей было плевать, какой он, если он мог дать ей то, что ей нужно. Аклавия, казалось бы, делала то же самое: позволила ему жить в храме за его дар. Но настоятельница презирала его, как бы не пыталась этого скрыть, а Нилли – нет.
– Думаю, это они, – сказала Аклавия, выслушав его сбивчивый рассказ, – те самые пропавшие на юге Кайвен и Венле.
– Они…
– Да, они несли то слово Единого, которое я приказала им нести. Проклинали могильщиков. Ничего удивительного, что он захотел их убить. И убил. – Настоятельница на миг задумалась. – Ты уверен, что это был именно он? Уж слишком много неприятностей нам доставляет один и тот же человек. Не мог ты его спутать с кем-то?
Эльверст прикрыл глаза. Картина убийства младшего жреца буквально стояла перед его глазами, будто он сам был там, и с тех пор прошло не больше пяти минут. Багровое лицо послушника, его разинутый рот, закатывающиеся глаза. И перекошенная от злобы рожа могильщика.
– Его нос сросся не совсем ровно, но я уверен, что это именно он.