Я медленно продвигался вперед, грудью и спиной погружаясь в липкую грязь. Перчатки, шапка и куртка – все в какой-то мерзкой слизи. Расстояние мы преодолели не слишком большое; в канализации течение времени ощущаешь совсем иначе, чем наверху. Время вообще перестает иметь какое-либо значение. Любопытно, что я испытывал в туннеле такое же чувство, что и во время других экспедиций, а также когда со мной рядом кто-то, кого я очень люблю. В такие моменты кажется, что время либо ускоряется, либо, наоборот, сильно замедляется.
Остановившись, я поднял голову и вгляделся в уходящий вниз туннель. Что ждет нас впереди? Впервые за время нашего подземного путешествия я спросил себя, что я здесь делаю?
Конечно, мне следовало бы задаться этим вопросом гораздо раньше – его вообще полезно задавать себе почаще каждому из нас. Да и канализация не самое удачное место для паузы с целью пофилософствовать, даже если оно и весьма точно отражало мое тогдашнее психоэмоциональное состояние. Кстати, когда я вернулся домой, оказалось, что мои проблемы никуда не делись и что они слишком велики, чтобы избавиться от них даже таким неординарным способом. И все же мне удалось отвлечься от них на некоторое время.
По-видимому, я отправился в путешествие по подземному миру Нью-Йорка не только движимый желанием оказаться где-то в другом месте, но и стремлением побыть кем-то другим. Когда я в грязной вонючей одежде то и дело спускался под землю, не зная, что может произойти со мной через минуту, и неся в рюкзаке за спиной все необходимое, я был совсем не таким, как дома. Все, что казалось обычным наверху, словно смывалось вонючими водами канализации. Сотовый под толщей асфальта не принимал сигнал, и я даже не знал, где буду спать ночью. Я начал верить, что мир не такой, каким выглядит, а такой, каков ты есть.
Как утверждает Сёрен Кьеркегор, каждый человек «стоит на распутье». И все, что мы делаем, так или иначе сверхъестественно, трансцендентно. Что это новое начало. Даже нечто совсем банальное – например, такие вещи, как идти по краю тротуара в офис, пытаясь угадать мысли прохожих; или притормозить, чтобы дать денег нищему; или улыбнуться тому, кто выглядит грустным, – может изменить мир. Как писал этот уличный философ в 1847 году своей невестке Генриетте Лунд, «с каждым моим шагом что-то происходит».
«Прежде всего не утрачивай желания ходить; каждый день я вхаживаю себя в состояние благополучия и ухожу от всех болезней, – пишет Кьеркегор в том же письме – … и я не знаю ни одной мысли, которая была бы настолько тягостной, чтобы от нее нельзя было уйти». Это, конечно, дельный совет, но я по собственному опыту знаю, что разбитое сердце болит. Впрочем, Кьеркегор и сам прошел через это, так и не сумев пережить разрыв отношений с Региной Олсен. Даже через десять лет после расставания, инициатором которого, кстати, был он сам, он словно сталкер продолжал бродить по тем улицам, где обычно ходила Регина, в надежде на встречу.