— Сегодня ночью ко мне не ходи. Не впущу.
— Почему? — удивленно и недовольно спросил парень.
Но Маали ничего не ответила, только поправила платок на голове своей загорелой рукой.
Вспоминая все это, парень снова разозлился на нее.
— Вот ты какая! — повторил он.
Девушка вздрогнула.
— Ты еще не ушел? — с упреком произнесла она. — Ты, как привидение, не даешь покоя!
— Маали… Маалике… — шептал парень. — Почему ты так?
— Ступай к Мари! Что ко мне пристаешь? Она тоже девушка… Круглая, что яблоко…
— Маали, ради бога, не говори так!
Девушка вроде встала с постели. Половица скрипнула, испуганно замерли мыши. Послышался шелест одежды и вздох не то грустный, не то сожалеющий.
— Впустишь?.. Впустишь меня? — с бьющимся сердцем подступался парень.
— Ступай к Мари! — капризно отозвалась девушка. — Помнишь, как ты ее расхваливал, — толстая, мол, мягонькая. Она тебя с радостью примет.
— Оставь, Маали! — раздраженно ответил парень. — Вот рассержусь и вышибу дверь, коли не впустишь!
— Чего ты добиваешься у меня? Ведь того же, что и у нее!
Куста встал и сердито поглядел на низенькую дверь.
— Ладно! — сквозь зубы выговорил он. — Ладно!..
— А чего тебе нужно, если не это? Бесстыдник… грубиян… — Голос девушки прозвучал смущенно.
И она сердито продолжала:
— Все вы такие, парни из Пяраской волости! Чего всюду таскаетесь? Будто и не за этим! Лазаете по сеновалам и амбарам… А потом справляйся девушка, как знаешь! Хоть в воду бросайся! Никому и дела нет! Камень у вас в груди, а не сердце.
На минутку стало тихо. Потом Куста кашлянул, засмеялся и сказал:
— С каких это пор, Маали, ты так хорошо все знаешь? Раньше от тебя не слыхать было таких речей.
И через некоторое время:
— Маали, впусти! Что я — не мужчина и не могу жениться на тебе? А ты этак думаешь мужа себе заполучить? Но ведь и мужчина не свинья. Из-за тебя, проклятой, полночи зябнешь под амбарной дверью! Впустишь ты меня или нет?
В амбаре было тихо, как в могиле.
— Маали… Маалике… — молил парень. Горячая волна крови ударила ему в голову, глаза загорелись, пальцы нервно забегали по косяку двери. — Открой же! Мне здесь холодно! Все упрашиваю тебя, а тебе хоть бы хны. Ну пожалуйста. А то еще хозяин выйдет, увидит. Послушай ты меня!
Парень просил горячо, умолял. Дух у него захватывало, в горле першило, лицо горело.
— Если тебе холодно, ступай к Мари. Может, она тебя дожидается.
Девушка сказала это с ехидцей, так что парень даже сплюнул и ответил сердито:
— Ну и черт с тобой! Очень мне нужно! Плесневей там, за дверью, одна! Ладно, пойду на сеновал.
И отошел от амбара. Луна поднялась уже высоко. Над низиной белели полосы тумана. Редкие звезды терялись в белой дымке, затянувшей все небо.