Волшебный жезл (Штейман) - страница 81
Разговоров было много, все выступавшие признавали существование новой высокопродуктивной породы. Сначала в специальном акте, составленном правительственной комиссией, а затем и приказом по Народному комиссариату земледелия СССР было официально признано, что нам удалось создать новую породу молочного скота и что эта порода имеет большое значение для народного хозяйства страны.
Новой породе было присвоено название костромской.
Большую работу по выведению этой породы провели Прасковья Андреевна Малинина, Вагинак Арутюнович Шаумян, Александра Даниловна Митропольская, многие работники нашего совхоза и колхозники Костромского и Нерехтского районов Костромской области.
ПОСЛЕ ВОЙНЫ
Вскоре после окончания Великой Отечественной войны большая группа рабочих и служащих совхоза была награждена орденами и медалями за выведение новой породы скота. В это время почти в каждом доме встречали вернувшихся с фронта отцов, мужей, братьев, сыновей. Боевые ордена сверкали на фронтовых гимнастерках мужчин. Ордена трудовой славы сверкали на кофточках и платьях женщин.
Ваня Ситушкин вернулся повзрослевший, возмужавший — я даже не сразу узнал его. Медали «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией», «За победу над Японией» красноречиво свидетельствовали о боевом его пути.
Когда я обнял его, то отчаянный бывалый фронтовик показался мне прежним мальчиком, пастушонком, бесконечно влюбленным в наши караваевские поля, луга, леса.
Он вынул из кармана какой-то предмет, обернутый в газету. Оказалось, что это моя книга, подаренная ему в тот день, когда он уходил на фронт. Она потерлась, истрепалась, испачкалась. Видно, не раз он вынимал ее, сидя у костра. Он пронес ее в вещевом мешке всю войну.
— Когда я рассказывал своим фронтовым товарищам, что у нас в Караваеве телят выращивают на холоде, а коровы дают по сорок — пятьдесят и даже по шестьдесят литров молока в день, мне не верили, надо мною смеялись, — рассказывал Ваня Ситушкин. — Тогда я давал им прочитать эту книгу и очень гордился тем, что я из Караваева. Я понял, что быть караваевцем — это все равно, что быть гвардейцем.
После демобилизации Иван Павлович Ситушкин был назначен бригадиром по выращиванию молодняка. Он взялся за работу с таким увлечением и такой энергией, что было ясно, как за время войны он соскучился по любимому делу.
В это время в моей жизни произошло еще одно очень важное событие. Во время проведения первой после войны избирательной кампании я был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР.