– Прекрасно, мама! Прекрасно, папа! – с подъемом начинаю я, чувствуя, как во мне уже выстраивается пламенная речь. – Я искренне рада, что вы снова будете вместе, и желаю вам много безоблачных лет, полных воплей и истерик. Но вот какое дело: вам придется перестать втягивать меня в центр ваших склок. Это вообще очень нечестно. Я ваша дочь, и люблю я вас обоих. И мне невыносимо слышать, как вы день и ночь поносите друг друга. Занимайтесь этим между собой на здоровье, если вам это так необходимо. Но меня при этом быть не должно. Мне это очень неприятно – как вы сами этого не понимаете? Меня это огорчает и тревожит, и я не могу больше терпеть это в своей жизни. Я не позволю больше так со мною обращаться. Сейчас я чувствую себя счастливым человеком, и это замечательное состояние вы мне больше не порушите. Как думаете, почему Том не отвечает на ваши звонки? Он просто не хочет иметь с этим дело. Точнее, с вами обоими, которые так ужасно друг с другом себя ведут. – И, медленно выдохнув, я продолжаю: – Послушайте, я хочу, чтобы вы знали: я вас прекрасно понимаю и знаю, что это нелегко. Я понимаю, что вы живые люди и что все мы не безупречны. Но в то же время мне необходимо, чтобы вы все-таки оставались моими родителями, хоть в какой-то мере. Так что, пожалуйста, не звоните и не пишите мне больше со своими жалобами друг на друга. Оставьте все это своему психотерапевту.
Оба ошеломленно молчат, совершенно не привычные, чтобы я что-то для себя отстаивала. Честно говоря, я и сама-то к этому не привыкла. Я еще ни разу не отчитывала собственных родителей. Никогда ничего подобного им не говорила. Я долгие годы просто молча выслушивала их эгоистичные дрязги, тихо мирясь с этим, как идиотка. Но теперь я сыта по горло. Всё, хватит! Знакомьтесь с новой Лайлой!
– Хорошо, киска, – тихо отвечает отец. – Мы тебя поняли. Прости, пожалуйста. Мне и в голову не приходило, что на тебя так действуют наши заморочки. Даже не думал, извини, мне очень жаль.
– Мне даже еще больше жаль, нежели ему! – вдруг вскидывается мама, но тут же себя останавливает. – Нет, прости, не обращай внимания. Мы тебя очень-очень любим, Лайла, и ты права: это ужасно нечестно, что мы так с тобой себя вели. Но теперь между нами по-любому все будет замечательно, так что нам уже не придется больше плакаться тебе. – Тут мама усмехается, сама же понимая, как это далеко от истины. – Но в любом случае я обещаю, что с этого момента мы будем придерживаться обычных родительских тем: о жизни, о работе, о погоде. Ты нас прощаешь?