Вместе мы направляемся к большой, открытой планировки гостиной, и Уилл, взяв меня за руку, крепко ее пожимает. Том живет в «урбанистической коммуне», как сам он предпочитает это называть. Не надо сразу закатывать глаза – он на самом деле очень славный парень. Фактически это просто большущий дом со множеством жильцов, которые совершенно свободно туда вселяются и, когда им надо, выезжают. Том у нас человек без определенных занятий, и объясняет он это тем, что якобы «не нашел еще свое призвание». Что, как мне кажется, на самом деле означает, что он просто не желает зарабатывать себе на жизнь. На данный момент он промышляет на карманные расходы как «начинающий шаржист» – и это, да, именно то, что вы сразу и подумали. Это человек, учащийся рисовать шаржи для туристов. Все мы знаем подобного умельца: он вечно усаживается у вас на пути на самом оживленном тротуаре, и у него всегда пришпилен на видном месте не самый, скажем, лучший портрет Джека Николсона. И если вы все же из жалости согласитесь, чтобы он вас нарисовал, то он изобразит вам такой огромный нос, что вы вернетесь домой в слезах и сразу приметесь «прогугливать» пластических хирургов с Харли-стрит[9].
– Давайте, проходите, выпейте чего-нибудь, очень рад, что вы пришли, – произносит Том на одном дыхании, когда мы входим в комнату.
Брат неуклюже похлопывает меня по плечу, бросает на Лорен долгий томный взгляд, после чего разворачивается на каблуках и спешит в направлении лестницы. Там торопливо манит рукой одного из своих друзей с отросшими засаленными волосами, и тот мигом бежит вслед. Мне хорошо известно, куда они направляются: убегают от всех, чтобы укрыться в комнатке у Тома с какой-нибудь видеоигрой и больше уж назад не возвращаться. Оставляя меня разбираться со всем этим самой. Даже не верится, что моему братцу двадцать пять! Клянусь, застрял он на пятнадцати.
Стоит мне пересечь комнату, и я сразу чувствую, как за мной с разных сторон внимательно следят по орлиному оку отца и матери. Жаждут увидеть, с кем из них я поздороваюсь первым. И от любого своего выбора я огребу целый взрыв пассивной агрессии. Слава богу, это мы заранее предусмотрели – так что у нас имеется стопудовый план действий.
– Готова? – шепотом спрашивает меня с улыбкой Уилл.
Я утвердительно киваю, и он добавляет:
– А после мы с тобой пойдем возьмем по жирному бургеру, слопаем их дома на диване в одних трусах, а потом со вспученными животами займемся сексом. Вот уж что здорово у нас выходит – так это секс. Даже после жирного бургера. Ты не находишь?