– Ты хотел выдать нас с помощью парусной вспышки.
– Нет, я хотел спасти вас обеих. Моя позиция – моя пересмотренная позиция – очень проста. Я знаю, кто вы такие и как достигли своего положения. Но у моих нанимателей нет уверенности в том, что Боса Сеннен мертва. Боюсь, что ваши недавние действия – я не сомневаюсь, что вы исходили из лучших побуждений, – только усугубили путаницу.
– Нам не нужно объяснять на пальцах, в какую передрягу мы попали. Что значит спасти нас обеих?
– Я имел в виду, что сделаю все возможное, чтобы сохранить вам жизнь. Пока нанимателям известно, что я нахожусь на этом корабле, его не попытаются уничтожить. Выследят и поймают, если смогут, но не станут подвергать риску мою жизнь. Вспышка – просто сигнал, что я жив.
– Не хочу попасть к ним в руки, Бриска, – произнесла я с угрожающей ноткой. – И Фура тоже не захочет. Очень мало шансов, что суд будет справедлив.
– С моими показаниями ваши шансы вырастут. Мои наниматели признают, что Боса Сеннен мертва и что ее влияние на вас не могло быть слишком сильным, что ваши действия вполне объяснимы, учитывая обстоятельства, в которых вы оказались. Думаю, вас подержат под следствием, подвергнут довольно суровым допросам, но в конце концов признают, что вы такие же жертвы, как мой брат, как бедный Труско или, если уж на то пошло, как Иллирия.
– И что потом?
– Какая-нибудь процедура адаптации для вас обеих. Фуру избавят от светлячка, тебя – от следов психологической обработки. В самом худшем случае – незначительные тюремные сроки, а потом реабилитация. – Его тон стал тверже. – Но не смерть. Не ужас, не боль, не увечья, не один из тысячи видов уничтожения, которое легко осуществить с большого расстояния, если ты позволишь им поверить, что я мертв.
– Значит, мы должны позаботиться о твоем выживании?
– Это не так уж трудно. Я просто буду и дальше играть взятую на себя роль.
Я медленно кивнула:
– Быть Лагганвором.
– Это самый разумный путь, Адрана. Единственное логичное решение.
– Настолько логичное, что моя сестра без труда поймет тебя и простит?
Он улыбнулся с поспешностью человека, который знает, что всего один неверный шаг отделяет его от рокового приговора.
– Нет… Я не думаю, что сейчас было бы разумно ставить в известность Фуру. Ты хладнокровна, шире смотришь на вещи. А Фура… капризна. Мы все видели, к чему приводила ее вспыльчивость.
– Я не стану ей лгать.
Лагганвор взглядом дал понять, что он находит это утверждение довольно сомнительным, учитывая, сколько раз мы лгали друг другу, а если не лгали, то скрывали факты. Но он решил не спорить.