— И как он выглядел?
— Небольшое серебристое облачко, повисшее в кустарнике. Поскольку все тоннели ведут в Попадос, я решил воспользоваться проходом, так кстати подвернувшимся под руку, и направился к нему. И вдруг какой-то шустрый пацан соскочил с качели и, обогнав меня, сиганул в этот проход прямо перед носом! Я, естественно, вошел туда же и спустя несколько секунд обнаружил ребенка в пещере Попадоса. Тот стоял с широко открытым ртом и разглядывал суету, царящую вокруг него (знаете ли, Попадос — очень оживленное место). Я, не мешкая, схватил его за руку и шагнул обратно вместе с ним. Оказавшись опять возле качелей на той же детской площадке, я погрозил пацану пальцем и сказал слово: «Нельзя!» После этого я вернулся на Гдею, но не стал уходить далеко от места моего появления. И не зря! Пацан снова оказался в Попадосе. Вы спросите, где же были родители? На детских площадках происходит следующее: мамаши треплют языками с таким ожесточением, что не замечают никого вокруг, а папаши частенько ныряют в ближайшую забегаловку, считая, что за время засасывания рюмки коньяка мир стоит на месте, трава не растет, а ребенок никуда деться не может… Мне пришлось поднять мальчишку на руки и опять вернуться на ту же детскую площадку. Оказавшись на месте, я оглянулся и понял, что тоннель вот-вот закроется, поскольку облачко стало менять цвет с серебристого на серо-стальной. Родители никак не хотели обращать внимание на чужого дядьку, державшего их ребенка на руках. То ли мамаша еще не до конца истрепала свой язык, то ли папаше одной порции коньяка показалось мало, и он решил добавить, а может, бабушка грезила о молодости… Поставив пацана на ноги, я больно пнул его ботинком в голень, чтобы отвлечь от тоннеля. Он разревелся и плюхнулся на задницу. Тогда я с чистой совестью вошел в уже начавший закрываться проход. И каково же было мое удивление, когда пацан, скользя пузом по каменному полу, въехал в Попадос вслед за мной! Видимо, он нырнул в гаснущее облако рыбкой. Отправлять его обратно в третий раз не было смысла, потому что он мог оказаться где угодно, но только не на своей детской площадке. Вот и все. Я надеюсь, вы поняли, кто был этим настырным пацаном?
— Это был я, — сказал Джем задумчиво.
— А дальше все известно, — сказал дед Наум.
— В каком городе и в какой стране это было? — спросил Джем.
— Ох, уже и не помню, — сокрушенно ответил дед. — Я тогда, бывало, в неделю раз двадцать ходил на Землю.
— Но тот день вы помнили. Почему нельзя было вернуть меня домой через другие тоннели? Ведь вы сами говорили, что в этом городе был еще один проход, открывавшийся всегда в определенное время?