Все военные силы дальневосточного главнокомандования состоят из двух, наполовину уже разбежавшихся стрелковых дивизий самого неблагонадежного состава и ничтожного боевого качества, разбойничьей монгольско-бурятской дивизии Унгерна и разных мелких частей малого состава и еще меньшего боевого значения.
И даже этот печальный актив вынужден почти полностью сидеть под защитой иностранных штыков, не имея ни сил, ни средств, ни возможности вступить в надлежащую и решительную борьбу с партизанским движением, возглавляемым красными агентами и занявшим уже весь Дальний Восток.
Неужели только мой пессимизм все это видит и учитывает? Неужели же не ясно, что после краха Омска и чешского предательства у нас самих уже нет средств восстановить государственную власть даже в пределах трех дальневосточных областей; и что все то, что было вполне возможно и осуществимо нашими собственными средствами при небольшой союзной помощи в первой половине 1918 года, ныне уже стало недостижимой мечтой?
Если бы Забайкалье, Амур и Приморье получили бы тогда твердую, заботливую и законную власть, способную привлечь к себе население и поддержать свой авторитет, то я убежден, что были все шансы создать на нашем Дальнем Востоке непоколебимую базу всего белого движения. Здесь не было тогда никаких причин и оснований для распространения большевизма; особое изолированное положение всего края представляло самые благоприятные условия для того, чтобы выловить и ликвидировать те анархические, преступные и разбойные элементы, которые, несомненно, имелись в местном населении.
Конечно, нужна была стремительная, высокоидейная и отлично проведенная программа устранения из жизни населения всего незаконного, нагнетающего и угнетающего и умелого удовлетворения насущнейших нужд, главным образом по снабжению, по материальной помощи вернувшимся с фронта казакам и крестьянам и по временному облегчению налогового обложения.
Все это было тогда вполне возможно и осуществимо. Надо было только об этом подумать, все это учесть и оценить, а затем найти средства, способы и людей для исполнения, после чего можно было быть вполне уверенными в сохранении у нас на Дальнем Востоке полного внутреннего порядка и можно было не опасаться никаких красных махинаций.
И все эти возможности были начисто и невозвратно сметены нашими собственными руками, и как бы нарочно, было сделано все, что должно было вздыбить и поднять против нас основные слои местного населения и бросить их в объятия красных и той каторжной шпаны, которая создала первые партизанские и вначале чисто разбойничьи отряды и шайки.