– Избранная, подойди.
Черт, твою мать, вот он, этот загробный голос, полный мертвецкого холода, от которого по спине мурашки бегут стаями и опускаются по позвоночнику вниз, в самый хвостик копчика, концентрируя там энергетику страха.
– Иди, дитя, не бойся.
Страх взрывается тысячами, ой, нет, миллионами осколков и впивается в нижние конечности, парализуя их.
– Я боюсь, – говорю еле слышно.
– Не слышу тебя, – говорит дед.
Он что, гад, издевается? Делаю шаг к нему и чувствую сейчас себя серой шейкой, которую обвел вокруг пальца глухой тетерев.
«Ладно, уговорили», – решилась внутри на отчаянный поступок, и последняя перебежка была сделана. Я оказалась почти вплотную к подиуму. Мерзкий запах мертвечины ударил в нос.
«Черт, черт, черт, я сейчас сблюю», – задерживаю дыхание и отворачиваюсь, надеюсь, что запах гниющих трупов еще не заполнил все помещение.
– Это она! – взвизгнул старик, что сидел напротив того, которой на меня постоянно пялился.
Я от удивления повернула к нему голову. Не ожидала, что голос у него такой странный.
– Вот вы чувствуете этот запах? – снова взвизгнул он, и у меня в ушах зазвенело от его голоса.
– Эргас, – шикнул на него старик, что сидел посредине, и обратился ко мне: – Ты знаешь, кто ты?
Я пожимаю плечами и отрицательно машу головой.
– Нет, – решаю добавить для убедительности.
– И ты не чувствуешь в себе никаких изменений? – удивленно приподнимает он белесую густую бровь.
– Нет, – отвечаю ему. При этом немного лгу, даже сама себе.
– А сейчас ты чувствуешь что-то? – он смотрит на меня не отрываясь, а я, как хорошая девочка, прислушиваюсь к себе, пытаясь понять, что внутри происходит.
Но нет, ничего особенного не происходило, может быть, только чуть зудела тату над лобком, и очень хотелось ее почесать. Вот прямо сейчас, потому что зуд нарастал, и я уже перебирала коленками, чтобы хоть как-то заставить колыхаться ткань, может, это чем поможет.
Черт, бляха муха, мне уже почти было все равно, я готова была залезть рукой под юбку и почесать гребаную татушку.
– Она еще не готова, метка только на поверхности кожи, она не вошла в слияние со своей хозяйкой. Поэтому придется ждать, – он так тяжело вздохнул, что на меня навалилась все разочарование, которое было скрыто в этом вздохе.
– Но за ней идет Арон, – подал голос маг, а я пожелала ему кляп в рот.
И что они боятся этого Князя? Они вон какие всемогущие, разве не могут справиться с ним?
«А если они не могут, – закралась невеселая мысль, – то как смогу я?»
– Придется ждать, Ариаст, и отпор князю придется дать тебе, – видящий не смотрел в сторону мага, но то, что это не просьба, а приказ, чувствовалось даже в воздухе.