В тишине громко слышны мои шаги. Подхожу к кровати и плюхаюсь на матрас. Откидываюсь головой на подушку, и тут же в памяти возникает Тимофей. Никакие мысли о Диме и на секунду не задерживаются. Только лицо другого парня. Сильно зажмуриваюсь, чтобы прогнать образы, но видимо, недостаточно сильно, потому что Тимофей не исчезает, а мне уже навязчиво щекочет ноздри его запах, и губы растягиваются в улыбке.
«Черт!»
И сердце в груди начинает биться быстрее, когда вспоминаю его взгляд и кривую ухмылку, такую опасную и в тоже время чарующую.
«Боже».
Закрываю лицо руками и провожу по нему ладонями. Что за ерунда? Поворачиваюсь на бок, но от этого не легче. Тимофей перед глазами. Смотрит внимательно, и сердце как будто плавится, а к горлу опять подкатил комок. Сглатываю часто, а в голове слишком тесно становится от мыслей. Не может этого быть.
Вытаскиваю подушку из-под головы и прижимаю к себе.
«Не может этого быть», – шепчу одними губами. Разве мог он мне понравиться так быстро? Да и с чего? Ведь он придурок. Избил Димку, да и девушка у него есть, Василиса. Внутри при воспоминании о ней что-то неприятно кольнуло. Тьфу.
Переворачиваюсь на другой бок. Это капец, а Димка? Он же мне нравится, очень. А вот где-то внутри, около души, что-то подсказывало, что, видимо, не так нравится, как хотелось бы. Резко разворачиваюсь обратно, прижимая подушку сильней, хочется унять бешеный стук сердца. Но мне же нравится целоваться с Димкой, обниматься…
И тут теплые губы на моих в темноте коридора, и пронзающее все тело понимание того, что я ошибаюсь.
– Стоп, стоп, – быстро сажусь на кровати, – не выдумывай, Есения.
Так всегда любила повторять нянечка Анна, когда я ей рассказывала свои секреты про то, что мама приходила во сне.
– Это все переизбыток эмоций, завтра пройдет.
Провожу пальцами по губам с желанием стереть этот мимолетный ошибочный поцелуй, но вместо этого прижимаю пальцы крепче, сжимая губы, стараясь сохранить эти ощущения внутри.
Громкий рингтон смартфона заставляет вздрогнуть. Мелодия, доносящаяся до меня, говорит о том, что звонит Верка. Забыв обо всем, хватаю трубку и жму «принять вызов».
– Верка! – ору в микрофон.
– Тише, тише, – шикает на меня подруга, – ты своим ором всю палату разбудишь, – хихикает она.
А я с раскрытым ртом замираю.
– Какую палату, Вер? – переспрашиваю ее.
– Да, балин, ты даже не представляешь, что произошло, – доверительно тихий шепот заставляет все волоски на теле подняться дыбом.
– Что? – подстраиваюсь как будто под ее шепот сама, вторю ей.
– Да упала я, Ясь, – говорит она, а я в ее голосе чувствую какую-то неуверенность. Или это попытка скрыть от меня что-то.