В общем, утро следующего дня мой Егор встречал совсем другим человеком. Жизнерадостно насвистывая, он проследовал в ванную, где, я точно говорю, исполнял песни под душем. Я сладко потянулась и присоседилась чистить зубы возле раковины.
– Что у нас на сегодня? – спросила я, когда он встал рядом и принялся так активно тереть голову полотенцем, что добрая половина брызг полетела на меня, оседая на лице, шее и шелковой сорочке. А так как жених мой имел здоровьесберегающую привычку окатывать себя под конец ледяной водой, ощущения я испытала ниже среднего.
– Ну Егор, – попыталась я отпихнуть распоясавшегося мужчину.
Но куда уж там. Слишком крепко этот мужчина стоял на ногах. Как в прямом, так и в переносном смыслах. Соболев захохотал и, выкинув одним точным движением полотенце в бак для белья, отправился одеваться, сверкая в мою сторону крепко сложенной "пятой точкой". А я осталась в запотевшем помещении с мыслью: "в какой это момент абсолютно голый Соболев стал мной восприниматься как что-то, само собой разумеющееся?".
За завтраком мы дружно решили предоставить Лехе право побеседовать со вчерашним рецидивистом из неблагополучного района, а самим съездить проведать Рынду и попытаться на коллекционера в рамках разумного надавить. Слишком уж затянули мы с этой историей. Я позвонила Абрамычу, предупредить, что буду позже, Егор последовал моему примеру и позвонил секретарше, а заодно и Лехе. Тот похоже с нашим планом был согласен. Во всяком случае, вешал Соболев трубку со словами: "Вот и отлично".
Спускаться на первый этаж, а не в паркинг было слегка непривычно, и я даже чуть было не нажала не на ту кнопку в кабине лифта, но жених как всегда вовремя пришел на помощь. Курьер, пригнавший машину взамен сданной в ремонт, ожидал нас прямо возле подъезда. Приятный юноша в форменной одежде передал нам ключи и документы от абсолютно идентичного сданному, за исключением серого цвета, внедорожника, забрал подписанные Соболевым бумаги и ушел от нас пешком, лихо заломив рабочую кепку.
Мы загрузились в казенное авто, и я сразу ощутила, что, несмотря на все сходства, автомобиль какой-то чужой. Даже немного холодный. А вот Соболев не проникся и заявил, что я придумываю.
– А когда нам нашу вернут? – жалобно проныла я, ни капли не смущаясь того, что нахально записала в собственники и себя. А что, мы все равно скоро женимся.
– Обещали за пару дней управиться, – никак не прореагировал на местоимение "нашу" Егор.
– Так долго, – разочарованно выдохнула я.
Надо признать, что к собственной, оставшейся в родном городе, машине я так не прикипела, как к Егоровой брутальной. Ну моя и попроще была. Да и к чему студентке факультета искусств настолько кричаще-буржуйская роскошь.