Посреди моря людей, чьи судьбы прямо в эту минуту переписывались заново небрежной рукой клерка, стояли они лицом к лицу – и не понимали, о чем говорить. Было тихо: быть может, буяны, лезшие без очереди в страхе, что им недостанет помилования, немного успокоились, увидев, что их опасения беспочвенны, а быть может, попросту не до них было двум людям, до сих пор не верившим, что все происходящее реально. Эдвард протянул руку – ставшую жестче и светлее без южного загара, с чуть заметно подрагивавшими пальцами – и осторожно дотронулся до одной из мелких кос, запутавшихся в кудрях девушки.
– Я вернулся, Эрнеста, – сказал он глухо – просто для того, чтобы не молчать вовсе, потому что никакого иного смысла в этой фразе не было. Морено медленно прикоснулась к его пальцам, накрыв их своими:
– Как теперь к тебе обращаться? Командор Дойли? Адмирал Дойли?
– Нет, – чуть заметная усмешка тронула его каменные черты. – Нет, всего–навсего полковник Дойли. Меня восстановили в звании и повысили на одну ступень.
– Не слишком большая награда для того, кто принес весть о гибели изменника и его эскадры, – подняла брови Морено. – Почему так?
Эдвард опустил голову, переводя дыхание – однако когда девушка смогла вновь разглядеть его лицо, на нем играла самая настоящая, искренняя, прежняя улыбка:
– Я уже ответил на этот вопрос: потому что я вернулся. Сюда. Навсегда, Эрнеста.
– На… Навсегда? – чуть слышно повторила Морено с искренним недоумением, дотрагиваясь до шитья на вороте его мундира; движения ее казались замедленными, как во сне: – Но разве ты не хотел… не мечтал вернуться в Лондон? Это же был твой шанс построить такую карьеру, которая и не снилась обыкновенному офицеру из колонии…
– Я вернулся в Лондон, – уверенно перебил ее Эдвард. – И именно там я понял, что мое место здесь.
– Здесь? – переспросила Эрнеста таким голосом, словно готова была заплакать и рассмеяться одновременно. Черные глаза ее заблестели лихорадочно и яростно: – А ты понимаешь, что, возможно, станешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь?
– Не стану, – коротко отрезал Дойли. Вгляделся в ее окаменевшее лицо и уточнил: – Не стану, если ты будешь со мной.
– Какого… какого ты сейчас… – пробормотала Эрнеста, отводя взгляд: в глазах ее все–таки задрожали первые, жгучие и невыносимые слезы, которые она никак не могла сморгнуть. Голова кружилась, и она не сразу заметила, что намертво вцепилась в руку Дойли, чтобы не упасть. – Я же отпустила… отпустила ту девчонку, ты… почему ты не узнал…
– Ты о мисс Фостер? Я узнал, что они приехали, когда уезжал из Лондона, – голос Эдварда остался совершенно равнодушным, когда он заговорил о некогда любимой девушке. – Не могу сказать, что это известие как-то заставило меня желать встречи с ней. Я думал о другом в тот момент… На Ямайку назначен новый губернатор, он сейчас направляется в Порт–Ройял – а я приехал сюда, как его представитель.