Книжник хлестнул лошадей вожжами, и ган-кар рванул вперед раньше, чем эхо выстрела затихло между домами. Еще мгновение, и Книжник бросил повозку в боковой переулок, поросший низкой пожухшей травой. Колеса на резиновом ходу с хрустом давили сухие стебли.
– Уходим! Поднажми! – закричал Бегун за его спиной.
Повозку швыряло во все стороны, казалось, что кожаная грубая упряжь сейчас лопнет от напряжения, расползется грубо склепанный металл, хрустнут деревянные части, и полетят во все стороны колеса на резиновом ходу, закувыркаются в воздухе тела, лязгая, рухнет на землю станок пулемета…
Но ган-кар, предназначенный для боевых рейдов по просторам Пустошей, не собирался разваливаться на тесных городских улицах. Низкорослые крепкие лошадки старались изо всех сил и бежали так скоро, как позволяла им разрушенная заросшая мостовая.
Тим бросил взгляд через плечо. Целиться при такой тряске было бесполезно. Тут дай Беспощадный только удержать ствол повернутым в направлении противника, и Бегуну это каким-то непонятным образом удавалось.
Ган-кар летел по улице, подминая под себя низкие примороженные кусты шиповника, и алые ягоды разлетались во все стороны брызгами крови. Тим снова хлестнул по лошадиным спинам, заставляя упряжку бежать на пределе возможностей.
Когда преследователи возникли в пределах прямой видимости, Бегун немедленно открыл огонь из машингана. Калибр у пулемета был солидный. Угодившие в угол дома пули вынесли часть стены, и все скрылось в густой белесой пыли, но через мгновение из серого облака вылетел ган-кар преследователей, запряженный вороной двойкой, а за ним еще один, тоже двойка – легкая, с небольшой коляской в упряжке и высокой оружейной турелью.
В первый момент Книжник растерялся. Он понимал, что их тяжелогруженая повозка от погони не уйдет, и запас в пару сотен ярдов между ними и преследователями ничего не решает. Но сдаваться он не собирался – пока ты жив, шанс есть всегда. Всегда, даже если все выглядит совершенно безнадежно.
Ган-кары мчались друг за другом по широкой улице. Если судить по габаритам и внешнему виду сохранившихся зданий, когда-то она была одной из главных магистралей в Сити, а все главные магистрали Сити вели к единственному уцелевшему мосту через Гранд-Ривер – к Мэйн-Бридж.
Книжник помнил план города лишь в общих чертах.
Все большие улицы, проложенные с севера на юг, так или иначе выводили к развязкам, ведущим на мост, или вливались в разрушенный водой и временем хайвэй на Набережной.
По сути, даже до прихода Беспощадного Мэйн-Бридж был единственной переправой в этих местах, соединяющей Сити и Таун, другого пути через реку не существовало в радиусе 50 миль, а теперь и подавно! Хочешь попасть на ту сторону Гранд-Ривер? Милости просим на Мэйн-Бридж! На заминированный, ветхий, простреливаемый снайперами мост!