Охота на духов (Пейвер) - страница 88
А Эостра?.. Что поделывает сейчас эта Пожирательница Душ? Ждет его, притаившись внутри Горы?
Во всяком случае, в могуществе своем она совершенно уверена, иначе не позволила бы ему и в Горловину войти. Впрочем, она в любой момент могла натравить на него своих псов. А ведь уже послезавтра наступит Ночь Душ…
Торак чувствовал на запястье приятную тяжесть браслета-оберега, который дала ему Ренн. Никогда еще прежде его верная подруга не казалась ему такой далекой.
И он представил себе, что сейчас лето. Они с Волком резвятся в озере, а рядом цветут желтые кувшинки. Волк высоко подскакивает, а потом с громким плеском шлепается обратно в воду. Торак ныряет, и смех его поднимается на поверхность серебристыми пузырьками. А потом, все еще смеясь, он выныривает навстречу солнцу, и все на свете кажется ему таким, каким и должно быть. И Нануак, его внешняя душа, точно золотая нить, тянется навстречу всему живому. А на мелководье стоит отец и, улыбаясь, говорит ему: «Осторожней, Торак! Сперва оглянись и посмотри, что у тебя сзади!»
Торак вздрогнул, очнулся от забытья и услышал глухой грохот падающих камней. Громко кричали вороны, предупреждая его об опасности.
Натянув башмаки и схватив топор, он выбрался из снежной норы и увидел перед собой плотную стену тумана.
Даже Рип и Рек были совершенно невидимы; Торак и в двух шагах от себя ничего не мог разглядеть. Волк – серое размытое пятно – метнулся в сторону и застыл над грудой камней.
Торак, спотыкаясь, подошел к нему и увидел, что часть того скалистого выступа обвалилась; некоторые камни до сих пор еще потихоньку катились вниз и никак не могли остановиться.
Волк вдруг напрягся, его черные губы поползли вверх, обнажая свирепый оскал. Он грозно зарычал.
Торак попытался проследить за его взглядом, но в тумане сумел различить лишь несколько темных валунов.
А Волк рычал все громче, и тело его содрогалось от ненависти.
Торак прищурился.
Нет, это были не валуны.
Это были псы Эостры.
Глава двадцать шестая
Безжалостная и неотвратимая, как морской прилив, стая ринулась на них из тумана.
Таких псов, крупнее любого волка, Тораку еще видеть не доводилось. Он успел разглядеть густую лохматую шерсть на загривке, слипшуюся от грязи, и налитые кровью глаза, в которых не было ничего, кроме злобы и пустоты.
Скинув рукавицы, он затолкал их поглубже в рукава и схватил топор. Рядом с ним Волк гневно морщил черные губы, демонстрируя врагам свои мощные клыки.
Торак издал утробный ворчливый рык: «Не отходи от меня!»
Волк тут же подошел ближе, не сводя глаз с разъяренных псов.