– И ты ничем не можешь мне помочь?! – гневно сверкнул глазами инквизитор.
– Не могу, – тихо сказала монахиня, опустив глаза.
– Но ведь помогала же ты отцу Филиппу! – воскликнул он.
– Я избавляла его от проклятия, но от любви избавить я не могу, над любовью никто не властен, кроме Господа.
– Как знаешь, – с угрозой в голосе произнес инквизитор и вышел из кельи.
Когда дверь за инквизитором закрылась, бедная Луара в изнеможении опустилась на пол, чувство тревоги заполнило ее душу, не хватало воздуха, тесное пространство кельи давило, чувство опасности пронизывало, не знала она, не могла знать, что предмет любви этого страшного человека – ее дочь, но те невидимые нити, которые связывают близких людей, поведали ей о беде, страшной, неминуемой.
Когда замок виконта вновь посетил инквизитор, приехав один, верхом, в обычном наряде дворянина, Рене де Ламбер был изумлен и растерян, он не знал, как себя вести, что означает этот неожиданный визит и столь необычное одеяние для священника? Но принял его достойно, как требует того этикет. Маска непроницаемости, казалось, была снята с лица его преосвященства вместе с мрачной сутаной, виконт был, пожалуй, одним из немногих, а возможно, и единственным, увидевшим улыбку на лице человека, одно имя которого приводило в священный трепет любого, даже самого истинного католика.
Он непринужденно говорил с виконтом о политике, об искусстве, о различных сортах роз и тонкостям ухода за ними, ни разу не коснувшись вопросов религии и церкви.
– Я привез Вам «Звезду востока», – сообщил он виконту, – думаю, она займет достойное место в Вашем розарии.
– Я благодарен Вам, ваше преосвященство, – ответил виконт, склонив голову.
– Можно без титулов, – сказал инквизитор, слегка улыбнувшись, – я ведь приехал к Вам как частное лицо.
После обеда он попросил Розалину показать ему сад, а когда виконт собрался было сопровождать их, ему:
– А Вы тем временем подыщите в розарии место для «Звезды востока», я хотел бы увидеть, как впишется она в общую картину.
Таким образом, ему удалось остаться с Розалиной наедине, найдя причину, казавшуюся вполне естественной, виконт же, заподозрив недоброе, не посмел возразить гостю, уступив его просьбе, которая была равносильна приказу.
Когда Розалина с инквизитором шли по аллее сада, меж ними возникло напряженное молчание, Розалина не знала о чем говорить с высоким гостем, опасаясь затронуть тему нежелательную, инквизитор же, утомленный своим поведением, ему не свойственным, не имея опыта общения с представительницами противоположного пола, кроме допросов ведьм, также шел молча.