«Если случится авария и ты окажешься в аварийном отсеке, твоя главная обязанность – забиться в сторонку и никому не мешать, – застучал в голове уверенный голос Караяна. – В отсеке все знают, что им делать, роли давно распределены и заучены. А ты – не лезь под руку. Если твоя помощь понадобится, тебе скажут».
– Лёха, клапан! Давайте, давайте, жмите!
Сзади что-то лязгнуло, загремело. Переборка. И ещё одна, спереди – матрос потянул вниз рычаг. Переборки закрывают, чтобы огонь не пробился в соседние отсеки.
«Эвакуация? А нет у нас, Саш, никакой эвакуации. Не положено. Или ты тушишь свой отсек, или горишь вместе с ним».
А она-то почему не выбежала? Она же не обязана здесь быть. Надо было спасаться… надо… жарко, как же горло дерёт!
Аппарат. Надеть аппарат для дыхания. Красная коробочка на бедре, маска, шланг.
«Саш, смотри, показываю ещё раз: дёрнуть за ленту, вытащить ПДА –
– вытащила –
– футляр бросить –
– бросила –
– вдох, глаза закрыть –
– закрыть?.. закрыла, закрыла –
– натягиваешь маску – подбородок, потом лоб –
– лоб… ай, больно!.. так, да, держится –
– левой рукой придерживаешь, правой перекидываешь флажок на дыхание через аппарат – вот он, флажок, под трубкой –
– ага, вот… не поворачивается, ещё раз, ну, давай, заело тебя, что ли? Ну!…»
Звонок – резкий, пронзительный. Через несколько секунд пустят смесь для тушения, ядовитую, и, если она не успеет, не справится… не получается, Господи, пожалуйста, что-нибудь…
«Саш, сколько раз тебе повторять: не дергай его вверх. Легонько проворачивай вправо на сто восемьдесят градусов. Спокойно. Не суетись. Вот так…»
Есть!
Она выдохнула, жадно глотнула воздух.
Теперь надо закрепить ремни – на плече, на поясе. Щёлк, щёлк. Да.
– Топор, бля! Кто топор уронил? Дайте сюда!
Саша машинально нагибается. Топор лежит у стенки, она хватает его, протягивает неловко, боком ближайшему парню в противогазе. Как он забирает его, она уже не видит: из-под потолка наползает вязкое белое облако, клубится, и за стеклами ничего не удаётся рассмотреть.
– Товарищ командир, докладывает командир пятого отсека старший лейтенант Холмогоров. Возгорание ликвидировано, погибших и тяжелораненых нет. У пары человек небольшие ожоги, – сбивается он с официального тона, из «Каштана» слышится его негромкий смех:
– Это пустяки.
– Хорошо, – Кочетов медленно разжимает пальцы, стискивающие рукоятку «Каштана». Пальцы слушаются неохотно, успели занеметь. – Личный состав?
– Полностью, и Вершинин тоже с нами.
Вот ведь занесло адмиральского племянника в горящий отсек. Не мог другого места на лодке найти.