На большие хозяйственные работы приезжали сыновья, помогали родителям, забегали невестки – помочь свекрови, так что Любу старики кохали, как неродившуюся у них дочь.
Люба могла бы уходить с другими станичниками, поехать обратно на телеге с отцом, но ей захотелось побыть одной. Потому она свернула в боковую улочку и пошла, соображая, как ей теперь жить?
То есть, она прожила замужнею жизнью совсем немного и не знала, будут ли от этого какие-нибудь последствия? Никаких изменений в себе она не чувствовала, но, может, беременность и не дает почувствовать себя сразу?
Она прошла уже достаточно много, но потом вдруг вспомнила почти полумертвую мать, которая держалась прямо из последних сил. В руке Михаил Андреевич держал пузырек с настоем валерианы, взятом не иначе в ящике с лекарствами самой Зои Григорьевны.
В конце концов, Михаил Андреевич решил не пускать жену на площадь, но сам все-таки поехал на линейке с Гришей, и на обратном пути хотел подвезти до дома Любу, но та вдруг куда-то делась.
А Люба вдруг перешла на другую сторону и свернула совсем не в ту улицу, которая вела к дому свекров.
Она пошла к дому родителей, потому что отсутствие матери на площади беспокоило ее. Все-таки неладно было у матери со здоровьем. Может, попробовать, повезти ее к Ёсичу? Чего вдруг она вспомнила о враче, к которому никто из Гречко никогда не обращался, если не считать Семена с его порванной волком ногой? Мама всегда лечила их всех, но никто и никогда не лечил маму.
А Семен был уже далеко от родительского дома.
Казаки нарочно выехали рано: они должны были к вечеру попасть в Екатеринодар, где комплектовался казачий полк. Можно было бы не спешить, остановиться на ночлег в Старо-Петровской, но Бабкин, посоветовавшись с другим урядником Ярославом Дейнекой, решили: ехать марш-маршем, чтобы хоть и к ночи, но уже быть на месте. Лишний привал казака только расслабляет.
Подготовленность казачьего полка принимала целая комиссия во главе с наказным атаманом и его заместителями.
Их волю исполняли урядники. Они гоняли одного казака за другим и время от времени кричали:
– Куда с места в карьер? Хочешь коня изуродовать? Али ты конокрад какой, тебе на этом коне служить и служить!
Или:
– Как сидишь? Как ноги держишь? Ты казак или кто! Ногами не болтай…
До этого дня казаков муштровали урядники из Екатеринодара, обучая молодых воинов ходить строем. А ну, как наследник престола захочет принять рапорт о готовности полка.
Зато к внешнему виду, к оружию и обмундированию у комиссии не было никаких претензий. Казаки все, как один, выглядели молодцами.