своему лицу измениться.
— Элен, — пробормотал я, поднимая руку, чтобы зарыться в ее волосы.
Она вздрогнула, и я добавил:
— Элен. Элен Мелуа из Казрети, Грузия.
— Да, — ответила она, задыхаясь. Отодвинувшись на дюйм, я увидел, как сильно
бьется пульс на ее шее. Капелька пота скатилась из-за ее уха, когда температура в комнате
начала подниматься до терпимого уровня. Увидев, как она скатывается по ее бьющемуся
пульсу, я высунул язык и слизал ее.
Ее шокированная реакция превратилась в смущенный всхлип. И я ухмыльнулся в ее
волосы, придвигая свою грудь ближе к ее.
— Элен Мелуа, — снова прошептал я ей на ухо. — Такая красивая. Слишком
красивая, чтобы я стал причинять тебе боль. Слишком красивая, чтобы заставлять тебя
кричать… — я помолчал, потом добавил, — от боли.
Мои пальцы прижались к ее горлу, когда она была шокирована от моих слов. Затем я
опустил свои пальцы к ее груди.
Женщина полностью замерла. Потершись грудью о ее грудь, я, в конце концов, отодвинулся и протянул ей руку. Она посмотрела на мою руку и отрицательно покачала
головой. Подойдя еще ближе, я протиснул свои мускулистые ноги между ее ног. Она
боролась, чтобы не впустить меня, но бороться с ее силой было все равно, что
прихлопнуть муху — она была для меня ничем.
Я двинулся вперед. Когда мое бедро прижалось к теплу ее лона, ее спина опустилась
на кровать. Положив руки по обе стороны от ее тела, я пополз туда, где она лежала, моя
грудь скользила по ее. Ее плоский живот встретился с моим. Ее дыхание стало
прерывистым. Я прижался к ней всем телом, наблюдая, как густой румянец покрывал ее
кожу. Робкий крик сорвался с ее губ, звук ее дискомфорта заставил мои мышцы гореть в
победе. Она могла быть сильной перед лицом боли, но передо мной… каково это?
Близким и касающимся ее тела? Она была беспомощна и не могла подавить свой страх.
Подталкивая свои руки выше, пока моя верхняя половина полностью не накрыла ее, я прижался щекой к ее щеке и притянул свой рот к ее уху. Ее руки поднялись, чтобы
схватить меня за бока в ответ. Она сильно толкнула меня в грудь. Мой член наполнился
кровью, когда она попыталась сопротивляться. Я засмеялся низко и глубоко ей в ухо, прижимая сильнее, пока она не перестала двигаться подо мной. Когда мой рот завис над
ее ухом, я высунул язык и с мучительной медлительностью лизнул внешнюю оболочку ее
уха.
Ее кожа горела рядом с моей, и, в последний раз коснувшись мочки ее уха, я
прорычал: