– Кстати, ее никто не стерег, никакого взвода полиции не было, и я подумал, что, может, это к лучшему…
– Ты думаешь, ей что-то угрожает? Лично я считаю, что они метили в Кирилла. Мельник бросился ее искать, он был… страшен! Он уверен, что без тебя не обошлось, в больнице ему сообщили, что ты полдня торчал в ее палате…
– Вообще-то, мы оба торчали. И не полдня, а всего пару часов.
– Вчера. А сегодня ты один торчал. Мне с трудом удалось его разубедить.
– Спасибо, Лео.
– Она случайная жертва, ей ничего не угрожает. Майор тоже так считает. Всем известно, что у мафии длинные руки.
– Майор… – хмыкнул Монах. – Я бы не был столь категоричен.
– В каком смысле? Ты хочешь сказать, что пытались убить Лару? Господи, Христофорыч, о чем ты!
Монах загадочно молчал.
– В чем дело? Говори наконец!
– Леша, Лара была в квартире Реброва в вечер убийства, и убийца ее видел.
Добродеев ахнул.
– Откуда ты знаешь? Она призналась? Как она туда попала?
– Долгая история. Я расскажу, но это между нами.
Добродеев перекрестился.
– Она когда-то училась у нас, пересеклась с Ребровым, хотела принять участие в конкурсе на «Мисс города». Они встречались…
– Ребров и Лара?
Монах кивнул.
– Потом она уехала, вышла замуж… дальше ты знаешь.
– Они возобновили отношения? – догадался Добродеев.
– Нет. Он пытался ее шантажировать. Потребовал прийти к нему в час ночи… Кирилл был в отъезде. Короче, когда она пришла, Ребров был мертв, а в квартире кто-то был.
– Кто?
– Она не знает, он прятался за портьерой. Она говорит, что помнит, как он смотрел на нее, но кто это, она не знает.
– Ты хочешь сказать, что он пытался убить?
– Похоже на то. Он ее боится, так как думает, что она его узнала. Когда она увидела Реброва в ванне, то бросилась бежать, упала в прихожей и поранила руку…
– Кровь на полу в прихожей! – ахнул Добродеев. – Помню, в одном детективе тоже…
– Ты понимаешь, что он не успокоится, пока не убьет ее?
– Надо сказать майору.
– Думаешь, он ей поверит? Она боится собственной тени, ее трясло после беседы с ним. Страх, чувство вины, смерть Кирилла… Не знаю, Леша.
– А что делать?
– Будем думать. Пиво будешь?
– Буду. А зажевать?
– Есть. Кстати, а почему ты так поздно?
– Я вообще не хотел после этого с тобой… И звонить не хотел, злой был, не мог поверить, что ты без меня, за моей спиной… тайны какие-то, сговор. Провертелся до двух, а потом решил лицом к лицу расставить все точки над i.
Монах кивнул и полез в холодильник. Он суетился, выгребал все из холодильника, выкладывал на стол; чувствовал себя виноватым оттого, что не рассказал Добродееву про Лару и Речицкого.