– Сережа, – обратилась к мужу Мария Львовна, – мне кажется, что будет полезно тебе посмотреть школьный дневник Васи, порадоваться его успехам в учебном полугодии, похвалить за хорошие и пожурить за плохие оценки.
– Спасибо Маша, отличная идея. Так скоро мы с тобой превратимся в примерных родителей! Давай дневник, я посмотрю, и пригласи Васю минут через пять ко мне в кабинет.
Просматривая школьный дневник Василия, Сергей Миронович неожиданно задумался о том, что было бы весьма полезно иметь так же ясно сформулированные оценки и по работе наркоматов.
– Друзья мои, – обратился Сергей Миронович к товарищам по Политбюро, – я тут на старости лет оказался папашей и задумался над школьным дневником Васи Сталина.
– Да, подумать только, – отозвался Лазарь Моисеевич Каганович, – уже год мы без товарища Сталина!
– Боль утраты не утихнет никогда – поддержал тему Анастас Иванович Микоян.
– Но то, что мы выстояли и уверенно идем вперед, это для него является самой лучшей памятью – высказался Вячеслав Михайлович Молотов.
– Согласен с Вячеславом Михайловичем на все сто, – продолжил Киров, – и хочу поделиться своими выводами. Если промышленность и сельское хозяйство оцениваются у нас в основном по тому, как они выполняли план первого года второй пятилетки, то с обновленным наркоматом по военным и морским делам, а также наркоматами Внутренних дел и Государственной безопасности, дело обстоит не так очевидно. А оценить их работу, порадоваться успехам или указать на недостатки, теперь, после почти годичной работы, крайне важно!
– Ну, все мы живы – значит госбезопасность у нас на уровне – отозвался Каганович.
– Согласен, государственная безопасность – это, видимо, отсутствие серьезных актов со стороны внешнего врага, – поддержал товарища Рудзутак.
– Добавлю: сюда же добавить врага внутреннего, то есть отсутствие крестьянских волнений, националистических выступлений и прочих посягательств на советскую власть, – продолжил Молотов.
– А если, к примеру, волнения были, но подавлены, тогда как? – задал вопрос Климент Ефремович Ворошилов.
– Хороший вопрос, – откликнулся на реплику Киров. – Думаю, что за отсутствие проявившихся угроз советской власти можно ставить пятерку, за своевременно подавленные угрозы – четверку, ну а если дело сопровождалось жертвами среди войск или населения – то тройку. Про двойку и так ясно. Давайте попросим товарища Молотова записать кратко перечень того, что НКГБ надо в этой области не допустить. Дадим документ почитать Артузову, обсудим еще во втором чтении, ну и утвердим.