– Государь, – вступила в разговор Марианна, – можно объявить кого-либо вне закона, приговорить к смерти. Но тем самым нельзя его лишить ни мужества, ни благородства, ни чести, мерилом которых для меня является мой супруг. Разве невеста, принося у алтаря брачные обеты, не клянется разделять долю мужа не только в дни радости, но и в дни лишений и бед?
Не опуская смелых глаз, она с достоинством выдержала взгляд короля, и Ричард первым отвел глаза в сторону.
– Граф Хантингтон, – сказал Ричард, старательно избегая новой встречи с глазами Марианны, – я желаю видеть вас завтра на обеде, который будет дан в Ноттингеме преемником сэра Рейнолда. Отдельное приглашение я передаю вам, сэр Уильям, – король обратил взгляд на Вилла, который сдержанно поклонился в ответ, – и леди Марианне, поразившую меня бесстрашием, проявленным ею при штурме Ноттингема. Я впервые встретил женщину, которую не задумываясь мог бы причислить к своим военачальникам!
Ричард благосклонно кивнул Робину и сделал знак, по которому к нему немедленно подвели коня.
– А теперь повидаем гонца моей матери, – сказал он, садясь в седло. – Действительно ли вести о нашем брате так важны, как он с ее слов утверждает!
Пришпорив коня, Ричард помчался в разбитый под Ноттингемом лагерь, не дожидаясь своей свиты.
– Робин! – очнулась Марианна, провожая взглядом короля. – Значит, мы покидаем Шервуд? И тебе, и никому из нас больше не грозит казнь?
Видя недоверие в глазах самой леди Шервуда, стрелки расхохотались. Не стесняясь своего воинства, Робин подхватил Марианну на руки, и она утонула в синеве его искрящихся весельем глаз.
– Это значит, моя милая, что я больше не разбойник в глазах властей! – шепнул Робин, улыбаясь недоверчивой и пока еще несмелой радости, появившейся в глазах Марианны. – Это значит, что я привезу тебя в Веардрун, моя графиня Хантингтон, леди Марианна Рочестер! И мы станем мирно жить в окружении тех, кого любим и кто любит нас. А тех, кто осмелится угрожать нам, мы с тобой пошлем ко всем чертям!
Она наконец поверила, рассмеялась и, обняв Робина за шею, прильнула головой к его плечу. Робин поцеловал ее и, выпустив из объятий, поставил на ноги.
– Вот и все, брат! – с глубоким вздохом сказал Вилл, и Робин, обернувшись к нему, увидел теплую улыбку в глазах старшего брата. – Годы изгнаний, лишений и битв подошли к концу при общем ликовании тех, кого ты собрал за это время под свое крыло!
Марианна, ладони которой оставались лежать на плечах Робина, почувствовала, как его мускулы напряглись. Робин улыбаясь смотрел на Вилла, но в его глазах не было и тени улыбки.