Тогда и обнаружились документы, которые при всем своем вполне бюрократическом характере проливают новый свет на некоторые не вполне ясные моменты повествования. Прежде чем подписать книгу в печать, я обсудила с Жаком кое-какие сведения, например, имя Франтишек Ксаверий Хейман, данное ему при рождении и фигурирующее в его удостоверении личности. Жак подтвердил, что имя правильное, но просил заменить в тексте фамилию инициалом.
Когда я начала работать с Жаком, то есть записывать наши с ним разговоры, я уже чувствовала, почему невозможно сделать из его истории роман. Но к концу я лучше поняла, почему сам он поначалу стремился к жанру романа, а не личного свидетельства и не исторического повествования. Дело в том, что неуклонно храня верность самому себе и другим, имея достаточно отваги, чтобы воссоздать в мельчайших деталях реальность, которую отрицала могущественная политическая система, он не хотел чувствовать себя обязанным сказать всё до конца, потому что в этом случае пришлось бы обнародовать факты, которые он хранил в тайне всю жизнь ради безопасности своих товарищей да и своей собственной.
Всё так. Он, приподнявший завесу, обнаживший тайны прошлого, стремившийся в своем повествовании к правде, был и остался человеком, полным секретов, хранителем секретов. Не зря же формально он принадлежал к секретной службе и не выдавал секретов этой службы.
В чем же состоят его секреты? Первое объяснение, психологическое, пожалуй, станет понятным из данной автобиографии. Судьба Жака сложилась так, что он всю жизнь был обязан хранить какие-то секреты; характер подталкивал его к тому же: с самого начала, еще ребенком, он был лишен возможности открыто горевать по матери, чью смерть от него скрывали, и это наложило на него отпечаток.
О том, что было дальше, читатель узнает из этой книги. Когда в Познани Жак вступил в коммунистическую партию, которая тогда была в подполье, он тщательно скрыл это от семьи. Потом, покинув Польшу, он очень скоро оказался в Коминтерне, сверхсекретной международной службе, из которой его перевели в разведслужбу Красной армии. Из секретных служб он перенесся в мир ГУЛАГа, где любое неосторожное слово могло погубить его и других. Через десять лет, ненадолго выйдя на свободу, он имел несчастье пообщаться с соотечественником, встреченным в мире лагерей, и тот на него донес, после чего Жака тут же отправили обратно в ад.
Годы спустя ему удастся вырваться из «большого ГУЛАГа» – так он назовет Советский Союз. Но репатриируется он не в демократический мир, не во Францию, страну своей матери, а в коммунистическую Польшу, поскольку именно в Польше он вырос. И снова мир притворства и скрытности, где малейшая откровенность, малейшее признание может обернуться ловушкой. Выберется оттуда Жак уже стариком. Так вся его жизнь прошла в атмосфере таинственности; приходилось скрывать мысли и воспоминания, доверяя их только крошечным карточкам, которые он заботливо и умело прятал от обысков и никому не показывал, чтобы предать их гласности много лет спустя. Занятная подробность: в демократическом мирном Париже 2000-х годов Жак Росси вносит адреса знакомых в записную книжку в зашифрованном виде.