Она рассмеялась. Чёрная змейка на золотом ожерелье вокруг её шеи зашевелилась как живая. Кораллы и жемчуга в волосах таинственно поблескивали в сиянии свечей. Александр невольно залюбовался ею. Вчера она шла по дому ему навстречу с обнажённой грудью. Тогда она томно заглянула ему в глаза и, казалось, со значением неплотно затворила за собой дверь. Или это действительно только показалось? Ночью Александр спал неспокойно. Эротические сны с её непосредственным участием снились ему до утра. Было мучительно и приятно.
Вечер продолжался. Джулиано Медичи не отходил от Симонетты. «Бесстыдница!»,– подумал Александр с некоторой досадой. Поэты читали стихи. Певцы пели песни. Сам Лоренцо поднял чару вина и прочитал отрывок из своих стихов:
Жизнь твоя – это только мгновение,
И надежды продлить его – нет!
Торопись получать наслаждение,
Чтоб не жаль было прожитых лет.
Все выпили вино с громкими одобрительными криками.
Внезапно, Александр почувствовал лёгкое прикосновение к своему локтю. Он повернулся. Перед ним, улыбаясь, стояла София.
– Здравствуй, кузен! В который раз пересекаются наши дороги. Или ты меня преследуешь?
Александр смутился, не нашёлся, что ответить и только пробормотал:
– Здравствуй, София, позволь представить тебе моих друзей.
Он называл всех по имени, и пока они кланялись ей, обменивались малозначащими репликами, Александр впервые близко рассматривал Софию, любовался её точёной шеей, тёмными блестящими волосами, стянутыми золотой фероньерокой с розеткой из голубых сапфиров на лбу.
Глубокие и ясные, как лесные озёра, зелёные глаза Софии случайно встретились с его глазами, и сладкая истома подступила к горлу Александра, а Симонетта исчезла из его сердца. Ему уже не хотелось смотреть ни на кого, кроме Софии.
– Ты веришь в скорое пришествие и гибель мира? – спросила его София, когда все перезнакомились.
– В Библии написано: «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один». Или наши попы вдруг перехитрили самого Бога и узнали его тайну? Нет, это глупость, – сказал Александр.
– Но ведь весь мир верит, готовится к концу света. Об этом и стихи Лоренца: «торопись получать наслаждение», потому что надежды продлить эту жизнь – нет.
– Дело каждого: верить или не верить. Если весь мир верит, а я нет, то это лишь означает, что я и мир не совсем одно и то же. Впрочем, мир просто невнимательно читает Библию.
– Гордыня говорит твоими устами, Александр.
Её глаза насмешливо блеснули, губы цвета красного коралла растянулись в улыбке, и тысячи свечей голубыми, синими и зелёными огоньками отразились в кристаллах вплетённого в волосы разноцветного сапфира. Свойство сапфира давать владельцу власть над людьми Александр начал ощущать на себе. Он опустил глаза и увидел тот самый рубин. На мгновение ему показалось, что это сердце его нанизала на палец прекрасная принцесса.