— Ясно. Говоришь, знаешь, как отсюда выйти?
— Да.
— И мимо пчел проведешь?
— Конечно, — кивнула Аленка с готовностью. — Они вон там, а нам вот сюда.
Чуть передохнув, мы отправились в путь. Несмотря на сгущающиеся сумерки и юный возраст, малявка прекрасно ориентировалась в лесу, и вскоре мы уже вышли к лугу у южных ворот.
— Давай так, — обернулся я к Лешке, — дашь мне свою рубашку, и мы с девчонкой войдем. А тебе я покажу свою избу, перелезешь через плетень и у меня заночуешь. Пошли, провожу.
— Лады, — кивнул он и принялся стягивать рубаху.
Через три минуты, удалившись от ворот, мы уже подходили к моему дому, так сказать, с тыла. Лешка попытался перемахнуть через плетень и тут же отлетел на несколько метров.
— Как ты это сделал? — я с удивлением посмотрел на потирающего ушибленный бок Лекса, но тот лишь растерянно пожал плечами.
В темноте раздался лай, и, словно из–под земли, перед нами выросла немалых размеров псина.
— Запр–рещено через забор! — рявкнула она. — К вор–ротам ступайте!
В ее голосе мне послышались знакомые интонации. Хотя, может, здесь все собаки одинаковые? Эта выглядела гораздо хуже: помятая, грязная, к шерсти прилипли комки земли.
— Лаврентий? — неуверенно спросил я.
Пес взглянул на меня и, клянусь, его глаза засветились радостью.
— Пр–ривет, кормилец! — гавкнул он. — Прости, не пр–ризнал.
Леха с удивлением посмотрел на нас, а Аленка подошла к Лаврентию и ласково почесала его за ухом. Тот лизнул ее руку и спросил:
— Почему через забор-р?
— Да эти ваши злыдни синехвостые на моего друга взъелись, в деревню не пускают. Где ж ему ночевать, не в лесу же?
Пес сел копилкой и задумался.
— Они могут. Но через плетень не пер–релезете, — наконец сообщил он. — Тут защита магическая.
— Чую по твоей хитрой морде — ты знаешь, как решить проблему.
Лаврентий покосился на меня, и в его тоне появились заискивающие нотки.
— А еще вкусненького дашь?
— Конечно. С собой ничего нет, но на рынке позже куплю.
Он огорченно вздохнул.
— Ладно, слушай. Новых стр–ранников еще дней пять не будет, так что меня сюда дежурить поставили. Но делать тут, откр–ровенно говоря, нечего. Тоска смертная. Вот я и вырыл лаз от скуки, чтоб за колбасками бегать. Пошли, покажу, как я все обустр–роил.
Лаврентий рванул вдоль ограды, мы за ним. Дома через три он остановился и принялся ловко разгребать лапами груду веток, под которыми вскрылась нехилого размера яма. Она углублялась почти на метр и дальше поворачивала под плетень. Не собака, а экскаватор.
— Класс! — сказал я, подняв большой палец.
— Оно конечно, но намучился… То и дело какие–то валуны попадались, не обойдешь. Несколько р-раз заново начинал. Зато за этот подкоп у меня начальная способность сапера откр–рылась, — хвастливо тявкнул Лаврентий.