– Темник, в деревне добычи совсем мало, богатых домов здесь почти нет. Разве что у убитых орысских воинов удалось что-то найти, немного серебра, но то вещи все мелкие и воины вряд ли их покажут и отдадут для общего дележа.
Едигей с непроницаемым лицом ехал дальше и, казалось, не слышал юртчи.
– Пленных тоже немного взяли, все больше старики да старухи, молодые почти все в лесу попрятались… Женщин тоже немного и в основном худые. Только одна жирная утка попалась, изволишь посмотреть? – юртчи указал на самую большую и красивую избу.
Едигей также молча повернул коня туда, куда указывал юртчи. Рядом с резным крыльцом лежали тела русских воинов из личной охраны воеводы в одном исподнем. Из избы слышался истошный бабий вой. Когда Едигей спешился и вошел, увидел что воет полнотелая русская женщина средних лет над лежащем в луже крови мужчиной в обычной русской крестьянской одежде, но очень добротной. Эту одежду видимо не сняли потому, что она вся была изорвана сабельными ударами. Поодаль стояли два кипчака и, усмехаясь, плотоядно рассматривали женщину. Увидев темника, они испуганно переглянулись, а один с дрожью в голосе заговорил:
– Мы ее не трогали, мы знаем закон, на жирную утку сначала должен взглянуть старший начальник. Мы ее караулим.
Едигей оглядел перевернутое убранство дома и, наконец, заговорил, кивнув на труп:
– Кто это?
– Муж этой женщины, он здесь в деревне был главным, старостой. Здесь в этом доме сам орысский темник ночевал. У дома это его нукеры, пока наши богатуры их резали, он убежал, – давал пояснения юртчи.
Едигей прошел в следующую комнату и увидел смятую постель, большую перину.
– Здесь спал орысский темник? – вновь не поворачивая головы, спросил Едигей.
– Здесь, достойный темник, – подтвердил юртчи.
– У нас есть немного времени, пожалуй, и мне отдохнуть не помешает. Этого вынести на улицу, – Едигей кивнул в сторону трупа, – У дверей поставить на караул моих нукеров. А женщину раздеть.
Старостиху, оторвали от тела мужа и стали срывать с нее одежду. Едигей смотрел с интересом. Когда уже с нагой с нее хотели сорвать и нательный крест, темник резко это пресек:
– Не трогать… с ним она красивее.
Дрожащую от страха женщину, держали под руки два нукера, чтобы темник мог ее хорошенько рассмотреть. От результата этого «осмотра» зависело, кому она достанется, самому темнику, или он ее уступит своим верным нукерам. Нукеры Бурундая говорили, что их темник очень разборчив и часто отвергал «почетную добычу», уступая ее им. Едигей не был таким «гурманом». Вот и сейчас он видел, что тело, которое предоставляют ему как почетную добычу, тело обычной смердки. О том говорили, прежде всего, большие грубые ладони. Но ее покрытые слоем нежного жирка весьма объемные формы также говорили, что эта смердка уже давно хорошо питается, да и работает без надрыва. У большинства русских крестьянок, что вставали чуть свет и работали до темна, как правило не было, ни такой большой груди, ни таких сочных ляжек…