– Нет, Паша, чёрта с два! Я с вами умирать пойду на Керби! – искренне запротестовал Григорий.– Троих красных с собой возьму – и то хватит. Всё не напрасно жил.
– Гришенька! – Юлия старалась казаться суровой,– Гришенька, приказы не обсуждаются. Но главное-то заключается в ином: анархия должна жить. Ты обязан найти золотую голову и драгоценности и передать её нашим, лучше, лично Нестору Петровичу Махно.
– Прямо ему в руки клад и вручить? – удивился Григорий. – Где же я его отыщу? Земля вон какая круглая и при этом… большая.
– Постараешься найти, Гриша, – сказала Фолина, – а не получится – лично используй золото и драгоценности на создание и поддержку национальной анархистской конфедерации здесь, в России, или в Белоруссии, может, в Малороссии. Всё одно – Россия-матушка.
– Здесь суета случится не простецкая, – почесал подбородок Григорий,– однако же, с вниманием слушаю тебя, Лексеевна.
– Сделай это, ради нас, за свободу убиенных, ради графа Толстого, ради князя Кропоткина, ради Бакунина!.. – страстно продолжала говорить Юлия.– Надо спасать Россию от большевистского ига, от левоэсеровской брехни и ада. Хоть большевики и поставили их на колени, своих нежелательных попутчиков, но все они объединятся! Все станут такими же в одночасье. Они называют себя левыми. Что же в них такого, «левого»? Разве диктатура может быть левой?!
– Вы не правы, госпожа женщина,– подметил Роберт Борисович,– тут надо смотреть в корень. Ведь, по сути, все вы – варвары и дикари. Тут надо согласиться.
Рука Плотова инстинктивно потянулась к кобуре, где всегда был наготове маузер. Но передумал расстреливать мелкого беса. Пусть смотрит, пусть присутствует… Может до него, очкарика узколобого, хоть что-нибудь дойдёт.
Фолина махнула левой рукой, давая понять Плотову, что не стоит пулю тратить на того, кто просто бес… Он не в состоянии укротить русский дух. Пусть болтает. На то ведь и существует нечисть, вместе с американцами и японцами, чтобы смущать добрых людей.
– Погрязнет страна-то горемычная в кровушке и невежестве! – сказала Юлия. – К власти пришли жестокие люди, новые монархи да их слуги и холуи! От этих надо уберечься. А с англосаксами и всякого рода братьями-славянами мы разберёмся и сейчас.
– Ну, славяне разные бывают,– возразил Рында.– Есть очень даже… породистые. А есть просто так… русские.
– А есть ещё и поляки. Ну, почему тебя, чёрта,к нам чёрные силы послали? – возмутился Павел.– Ты, мерзкий бес, называющий себя автором, обнаглел окончательно. Слушать тебя неприятно, малина-земляника!
– Извинтите, господа! Я – автор, и всё в моих руках,– возразил Рында.– Как скажу, так оно и есть. Я знаю больше вас.