Всё это поведал сам капитан, проникнувшись ко мне доверием к концу второй бутылки портвейна, щедро лившегося под низкими сводами капитанской каюты всё время нашего пути. Узнав, что я тоже бывал в южной Америке в одни с ним годы, капитан рассказал мне о своих там похождениях, а услышав, что я принадлежу к финским сепаратистам, рассказал и о последней своей миссии. Команда брига великолепно вышколена и прекрасно справляется с управлением, несмотря на крайнюю малочисленность. По некоторым словам матросов я понял, что все они старые военные моряки, влачившие жалкое существование на суше и с радостью ухватившиеся за возможность вернуться на службу. До самых проливов мы не зашли ни в один из портов, и сделали лишь небольшую остановку в Зунде, поскольку у нас потекла главная цистерна, и было необходимо пополнить запас пресной воды.
Наш бриг бросил якорь на рейде Копенгагена и пусть я мог полюбоваться на город только в подзорную трубу, его вид доставил мне истинное наслаждение. Какие перемены всего за 10 лет! Я помню этот город мальчишкой, когда в 1815 году мы пришли сюда на «Наяде». Город и порт были почти пусты. Нельсон нанёс датскому флоту, верфям и вообще всему городу такие разрушения, что небольшая страна не успела ещё залечить ран после тех страшных событий. О былом величии столицы тогда говорили лишь несколько больших церквей и сохранившихся каменных зданий. Теперь Копенгаген вновь представал перед путником во всей своей красе, и даже не верилось, что совсем недавно он был фактически стёрт с лица земли.
Сейчас мы стоим на внешнем рейде Портсмута, очевидно ожидая решения о том, что со мной делать со стороны неких заинтересованных лиц. На рейд мы вышли под вечер, затратив на весь путь 11 дней. Неплохой результат, учитывая поломку главной цистерны питьевой воды.
Утром я имел удовольствие наблюдать пробуждающийся великолепный Портсмутский порт. Эта главная база величайшего, кто бы что ни говорил, военно-морского флота в мире не устаёт поражать меня при каждом посещении. Именно здесь, как в зеркале отражаются всё величие и ничтожество, все достоинства и пороки этой нации. Здесь увидишь солдат, которые садятся на суда и уплывают порой на другой конец света, чтобы в Индии расширить владения Ост-Индской компании, или в Южной Америке помочь очередному вождю в его кровавой борьбе с Испанской короной во благо английской торговли. Здесь увидишь и кадры полков, возвратившихся на Родину, чтобы пополнить свои сильно поредевшие в непрекращающихся войнах ряды. Увидишь тут и тысячи прекрасных матросов, сошедших на берег отдохнуть и развлечься, в течение нескольких дней потратив на пьянство и гулящих девиц жалование за несколько лет. Иные ищут службы, иные по принуждению поднимаются на борт военных кораблей, чтобы, возможно, уже никогда не увидеть родных берегов. Корабли самых разных форм и размеров прибыли со всего света и стоят в одной части порта, другая часть полна судами, готовящимися выйти в море, третьи стоят у верфей, ожидая своей очереди на ремонт и вооружение. В глубине порта находятся перестроенные суда и брошенные на гниение старые каркасы. Все верфи полны рабочими и огромным количеством строительных материалов. Чуть в отдалении дымят трубами мастерские и мануфактуры, производящие всё необходимое для содержания огромного флота. Эти предприятия полны самыми хитроумными машинами и механизмами, ускоряющими и облегчающими работу. Арсеналы заполнены тысячами пушек самых различных типов и калибров, тут же складированы тонны пороха, ядер, пыжей и всех необходимых приспособлений. И всё это живёт в слаженном ритме. Город и порт функционируют как лучшие Швейцарские часы.