С наступлением заката Тибор Варыч велел всем заканчивать, и собираться в лагерь. По прибытию командир отряда сразу позвал Ховала к себе.
–Ну а теперь, Ховал, рассказывай, зачем тебе в Атил? Присаживайся, и рассказывай. – прямо сказал Тибор Варыч.
–Дело у меня там.
–Ну, какое дело, я спрашиваю не из простого любопытства, думаю, ты сам уже понял почему.
–Там живет мой давний друг.
–Хм…ну не хочешь говорить, черт бы с ним, тогда еще раз напоминаю про условия.
–Я все помню.
–Ну и хорошо, что помнишь, тогда собирайся, мы отплываем ночью.
Все отдыхающие на лежаках из сена в шатре вплотную обернулись, чтобы посмотреть, насколько серьезен командир.
–Да-да, у вас есть еще время отдохнуть, но не залеживайтесь. – Для всех эта новость была полной неожиданностью.
–На чем мы поплывем? У меня с собой конь.
–Забавно… мог бы и раньше об этом предупредить.
–Это очень взаимно, Тибор Варыч. -с ухмылкой сказал Ховал.
–Ладно… поплывем на ладье средних размеров, конь туда влезет.
Собрав все вещи, отряд выдвинулся к берегу, все как обычно молчали, Ховал не знал почему, то ли потому что так принято, то ли потому что такие меры предосторожности.
-Сегодня штиль, и это хорошо, вчерашний ветер мне не понравился, лишь бы не штормило… – уныло произнес Тибор Варыч.
Они плыли третий день, оставалось еще около двух суток плави. Наступила ночь, в парус темно-зеленого цвета задул сильный ветер, и начался шторм. Волны с небывалой силой стали раскачивать ладью, так быстро шторм очень редко разгонялся, подумал про себя Ховал, переглянувшись взглядами с командиром отряда. Волна в тот же миг будто ударила ладью в боковину, и несколько бойцов чуть не слетели в черное море.
–Гребем сильнее, воины! Солдатам слави не страшен ни гром, ни молнии, ни полчища врагов! Смерть – наше первое имя! Покажите морю свою силу и волю! Боги с нами! – взвыл диким кличем командир, и под одновременный выдох, который сопровождался резким ''ху'', отряд начал грести яростей. Ховал присоединился к группе, и тоже начал грести.
–Сильнее ветер! Мы хотим еще быстрее прибыть к берегам Атила! – все еще кричал грубым голосом, будто задирая природное явление, Голан Савыч. Конь был сильно встревожен, казалось, он в любой миг мог порвать поводья, привязанные к мачте и соскочить за палубу. Вновь сильная волна ударила, и Горен, выпустив висло которым греб по правую сторону вылетел из ладьи, и в последний момент, уцепившись рукой за борт, еле держался за палубу, пальцы резко сорвались, и он полетел в черную пучину, но, в последний момент, за руку его поймал Ховал, и вытянул на себя. Горен не поблагодарил, но по его выпученным и испуганным глазам было понятно, что он более чем признателен.