–И ты будь здоров, Горен. – с улыбкой Ховал похлопал его по плечу.
Волны так и не переставали бушевать, состав корабля бился за жизнь в центре бушующей стихии. Отряд снова начал грести изо всех сил, Тибор Варыч тоже. Один из лучников вылетел за борт при очередной сильной волне, Ховал даже не знал его имени.
– Крил! Нет! – громко закричал Финд.
Наступило молчаливое уныние. Все только вытирали с лица и волос соленую воду, и гребли. Ховал низко подполз к коню, открыл подсумок на бедре, достал глоссарий, и начал что-то скрупулезно искать.
–Ховал, что ты делаешь? Иди к веслу! – прокричал командир отряда, но Ховал не обратил внимания, и продолжил листать страницы книги. Что-то найдя в ней, он подскочил снова к подсумку, и вытащил ветку вербены, достал топор, снова порезал ладонь, как тогда в Борне, промочил в ней вербену, встал посредине ладьи, и, открыв книгу перед собой, громко крича стал читать:
Сын Стригона, названный Гарундом,
Повелитель всех ветров,
Сила твоя от реки Днепры до небес Рагоста
Прибудь с благочестием, да не обидь горем!
В тот же миг наступил мертвый штиль, воины переглянулись между собой, потом посмотрели на Ховала, никто не издал ни единого звука, все просто молчали от увиденного. Издалека виднелся серый, непонятный сгусток, который с необычайной скоростью приближался к ладье. Это было похоже на быстрое, извивающееся облако, на непонятную , сконцентрированную, туманную массу. Долетев до корабля, извивающимися движениями, неизведанное остановилось в конце корабля. Постепенно туман стал рассеиваться, и в центре корабля стал виднеться статный муж, с виду возрастом переваливший за половину века, волосы на голове были седыми, на лице тоже. Одет он был как воин пехоты, но кольчуга была необычно толстой и чистой, за спиной развивался длинный, красный плащ, а на поясе висел меч, очень похожий на те, что носили народы слави, но гораздо шире, и сделан был полностью из серебра, как показалось Ховалу. Серьёзным, медленным взглядом он обошёл всех, кто был на палубе, и спросил тихим, но грозным голосом:
– Чтите ли вы отца моего, Стригона, или же только на одре смертном вспоминаете?
Вся команда не могла и слова произнести от увиденного, но после недолгого молчания Тибор Варыч отважился, и гордо озвучил свои мысли:
-Мы сыны слави, сын Стригона! Наше ремесло – военное, мы почитаем твоего отца, как и всех богов Прави!
Гарунд снова осмотрел экипаж, по-доброму ухмыльнулся и ответил:
– Хм… я верю тебе воин, и такого ответа ждал… – несколько гордо улыбаясь сказал Гарунд.
Превратившись, вновь, в плотный сгусток ветра он мгновенно улетел в неведомую даль, оставив после себя теплое дуновение.