Агриппина обрадовалась, опять захлопотала насчет чаю, пирожные выложила. А Соне было вовсе не до пирожных. Она себе вроде как перерыв устроила, потому что от рассказа новоявленной маркизы её стали одолевать самые нехорошие предчувствия.
Теперь, запивая чаем шедевры французского кондитерского искусства, Агриппина не спешила поведать начатую было историю, но Соней овладело нетерпение.
– Рассказывай, – поторопила она, – мне интересно, что там было с тем нарушителем границ чужих владений. Вы хоть в лицо его видели?
– Какое там! Ездил хоть и белым днем, в жару, а всё в черной шляпе, на глаза надвинутой. Лица было не разглядеть. Сбежал он, – проговорила Агриппина с набитым ртом. – Завидел нас, с топором да со шпагой, и дал дёру. За повозкой так и не вернулся. Мы потом её к себе поставили. Думали, придёт назад требовать, но он так и не пришёл. Видно, опасную контрабанду в той яме прятал.
– Какой яме?
– Там в земле яма была вырыта. Этак аккуратно камнями выложенная. Мы с Эмилем не успели её как следует рассмотреть. Тот человек, кажется, только открывать её стал. Бревно, значит, подложил, чтобы крышка не захлопнулась. Эмиль сдуру‑то возьми и это бревно вытащи. Крышка – щёлк, и будто ямы и не было. На совесть сделано. Маркиз Антуан давно делами не занимался, вот и стали появляться в его землях чужие люди…
– И что, вы даже не попробовали в том месте копать?
– Пробовали поковыряться, да что со шпагой и топором сделаешь? Хотели попозже туда сходить с лопатами, до самой ямы добраться, посмотреть, да тут как раз маркиз Антуан заболел, времени совсем не стало… А ещё ко мне с курорта приходили, Эмиля попросили… Нет‑нет, не для тех дел, что я говорила! Там праздник большой намечался, а лакеев не хватало. Вот мы и решили, что лишняя копейка нам не помешает. А тот человек в шляпе больше тут не появлялся. Как я его, у окна стоя, ни караулила, ни разу не видела больше. Испугался, должно… Может, потом как‑нибудь сходим, разведаем, что за яма там у него была. Понятное дело, можно и слугам поручить. Не самой же с лопатой бегать, людей смешить…
– Ты же говорила, у тебя других слуг нет.
– Нет. Дак наймём…
Агриппина помолчала, а потом смущенно призналась:
– Я‑то все забываю, что сама теперь госпожа. Все норовлю схватиться то за тряпку, то за топор, как тогда… Нет, копейка какая появится, я в деревне девчонку подберу, чтобы мне прислуживала или хоть за больным маркизом ходила… А то что ж я за маркиза, коли все сама…
– Не горюй, будут у тебя слуги, – успокоила ее Соня. – И деньги появятся. Господь награждает терпеливых.