– Так‑то оно так…
– А повозка – ну та, на которой контрабанду мужик возил, – открытая была или закрытая?
– Я же и говорю, что закрытая. Эмиль тоже подумал, что у него там контрабанда была. А что еще можно прятать в земле, тем более на краю чужих владений?
«Золото можно прятать, – мысленно ответила на её вопрос Соня. – А если точнее, вывозить его. То, что вы с Эмилем посчитали обычной ямой, было не иначе как люком подземного хода, не будь я Софья Астахова!»
– Думали мы с Эмилем, гадали – чего это он свою яму именно на землях маркиза устроил? Ведь лес поблизости, там бы никто ничего не увидел, не нашёл.
Да потом так и бросили гадать. Ни до чего путного всё равно не додумались… – продолжала говорить Агриппина, которую Соня, по привычке уходить глубоко в свои мысли, слушала вполуха.
«Скорее всего, это был Флоримон. Вот только…
О господи! Выдернув бревно, которым молодой маркиз подпирал крышку люка, Эмиль запер его в подземелье! Но прежде‑то Флоримон люк как‑то открыл…
Может, когда крышка упала, в потайном механизме что‑то соскочило, потому люк и заклинило? Иначе откуда появилось завывающее привидение…»
– Скажи, Агриппина, – осторожно поинтересовалась Соня, – а как долго вы слышали вопли вашего привидения?
– Дня три‑четыре выло, а потом… Вот уж три дня, как его не слышно, – добросовестно припомнила та. – Может, это не наше привидение?
– Как не ваше? – удивилась Соня.
Нет, от этой девчонки можно ожидать чего угодно! Просто голова кругом. Хоть и маркиза, а до сих пор в голове каша по‑российски. Оказывается, привидения бывают «наши» и «не наши»!
– Ну, из какого другого замка. Заблудилось в чужом месте, вот с перепугу и выло. А потом ночью как‑нибудь нашло выход. Или за ним пришел кто из своих…
– Ну и выдумщица ты! – не выдержав, прыснула Соня, но заставила себя собраться с мыслями. Если Агриппина не понимает серьезности случившегося, то придётся Софье заняться расследованием. – Уж если что и нужно проверить, так это подземелье под вашим замком.
– Как это, проверить? – всполошилась Агриппина. – Я и наверху‑то не во всех комнатах была – не по себе мне в них. Какие‑то цветы засохшие, картины со страшными лицами, ровно вурдалаки какие… Так и мнится, где‑то мертвец забытый остался. А уж куда‑то в подземелье спускаться… Да я со страху помру!.. К тому же мосье Антуан так в себя и не приходит… Ох, чего это я, совсем о муже забыла. Надо пойти посмотреть, как он, может, в сознание пришел.
– Я с тобой, – сказала Соня.
– И правда, пойдёмте вместе, Софья Николаевна, мне одной нынче не по себе. Всё‑таки, когда Эмиль дома, чувствуешь себя куда спокойнее.