— Денис… Фаэты — не последняя инстанция. Ты лучше других знаешь, сколь их погибло на этой войне. Фаэты и земляне — единый народ с нераздельной судьбой. А молиться мы будем Тому, Кто один только и может помочь и спасти. Ты разумный и сильный человек…
Славень приблизил свою голову к ним, мелкочешуйчатая броня шеи заструила смягчающее тепло. Зрачок правого глаза обратился к Леде, она поняла желание дракона. Подошла, обвила руками сомкнутые головы Лерана и Дениса.
Подчинившись мысли дракона, Юнивер начал подъем к зениту, оставляя под собой горькое пятно черной гари и пепла. Не получилось посадки, не состоялась встреча… Город детства Михаила Крамова, семья Дениса Салтыкова, тысячи жизней — все они остались за непреодолимой линией заката.
Юнивер уходил на восток, но ночь догнала его. Денис Исидорович сидел в кресле и смотрел на три жемчужины пояса небесного охотника. И то ли шептал, то ли просто шевелил губами. Мысль о неизбежности поражения металась в нем колкой иглой, достигая сознания людей рядом.
«…Мы бессильны, мы ничего не можем. Они делают с нами все, что пожелают. Ни фаэтов, ни землян, ни драконов, ни дельфинов, — никого они не замечают. Мы для них не существуем. К чему комитеты, департаменты, вся эта пляска вокруг смерти?»
Леда, прижавшись к шее Славеня, гладила рукой мерцающие в ночи чешуйки. Она первая не выдержала:
— Но Переход! Он действует! Тысячи уже там… Люди вернутся, Денис. И вернут себе Землю. Пусть через сотни лет, но вернут!
«А кто вернет мне семью, друзей? Мой дом и мою реку?»
Мартин вдруг встрепенулся и громко объявил:
— А ведь это новый десант! С неба! Они ушли от реки за несколько минут до нашего прилета. Вторая волна, Леран. А нам не сообщили. Что это значит?
— Это значит, что Геостационара-36 снова не существует. Некому было сообщить…
Генеральный координатор тоже смотрел на звезды, но на другие… Юнивер наращивал скорость. И свет зари торопился погасить восточные созвездия. Еще горела трехглазая альфа Большого Пса… Вот он, трехзрачковый глаз Зверя, брошенного на цель, отстоящую на восемь световых лет! Брошенного, как камень пращой. Чья рука держит пращу звездной кары?
Эрланг заговорил, не отрывая взгляда от Сириуса:
— Бестфайра можно окутать полуметровым слоем пластита и взорвать. И ничего с ним не случится. Полежит чуть-чуть и отойдет. Мы не знаем ничего, что могло бы причинить ему существенный вред. Это загадка. Естественное биологическое развитие не могло привести к такому результату.
— И ядерное оружие бессильно? — спросила Леда, склонив голову к шее дракона.