— Таких слов я от него не ожидал! Когда он успел загрузить себя такой философской премудростью? Послушаем?
Нур поразился перемене в Эрланге: перед ним уже не фаэт в возрасте, прошедший тяжкие испытания, с трудом восстанавливающий память и умения. А красивый и могучий добрый молодец, переполненный энергией и разумом. Невероятное обаяние! Таким он был в земном прошлом и, по-видимому, останется в обозримом будущем. Отличный спутник! Нур согласно кивнул и они, стараясь не попасть в поле зрения Ефремова, подошли ближе.
— …Правосудность — это удержание страсти и гнева в плену разума и религии! Ведь разум ваш по сути ангельский, — голос Ефремова звучал громоподобно, глаза сверкали, — Страсть и гнев — прислужники врага вашего Дзульмы. Разве можно найти правосудие на королевской территории? Под Чёрным солнцем взрастают только чёрные цветы! А разум наш пока несовершенен. Для приведения его в порядок мы должны научиться видеть мир таким, каков он есть на самом деле, а не каким кажется. Проникнуть в пружины, движущие словами и делами всякого живущего. Ведь мы — не животные! И явились в этот мир не для поедания продуктов, ношения красивых одежд или совокупления. Мы — не звери, и мы видим цель своего бытия…
Рядом с Ефремовым Елена и Хакан. Она смотрит на землянина с почти подобострастием. Его взгляд трудно понять, столько в нём самых разных чувств. Он не ожидал открытия в землянине-пришельце тяги к ораторству-просвещению. И теперь наверняка взвешивает последствия передачи лидерства в оппозиции для самого себя.
Нур открыл Эрлангу причину «отказа» Хакана от единоличной власти в Долине. Гизель-Елена — его дочь. Почему они не открыли эту тайну Ефремову? Бородач делает расчёт на матриархат в новой форме после взятия власти на планете. Его дочери предназначено стать Королевой Справедливости.
Эрланг посмурнел лицом, сосредоточился.
— Так… Это прямая угроза Ефремову из будущего! И здесь полуправда… Пора остановить его… Чтобы не привыкал к такой роли. Как ты считаешь?
Нур кивнул и громко обратился к Ефремову, использовав паузу в его речи:
— О, уважаемый Калкин! Позволь тебе напомнить: «у него не должно входить в привычку потакать страстям в том, чтобы надевать хорошую одежду и употреблять вкусную пищу. Более того, он во всём должен довольствоваться малым, ведь без довольства малым правосудность невозможна». Какой у тебя красивый белый костюм!
Ефремов повернул голову, встретился взглядом с Нуром и покраснел. Поклонившись слушателям, он завершил монолог и подошел к ним.
Эрланг встретил его насмешливым взглядом: