Фэйри по имени Одран повел нас по коридору, который казался таким же древним, как и он сам. Его заостренные уши были волосатыми, проволочные завитки рыжих волос окружали лысину на голове, и он шел, сгорбившись, как будто не мог выпрямить спину.
— Мне было нелегко вас впустить, — бросил он через плечо, — учитывая повышенную безопасность после недавнего нападения на Ватикан. Но я обязан Шинед жизнью, и если ей что-то нужно от этого Тода, она это получит.
— Спасибо, — сказала Дейдра. — Моя мать всегда была о тебе высокого мнения.
— Почему Тод на виселице? — спросила я. — Я думала, это для приговоренных к смерти. Я читала, что он получил жизнь, а не смерть.
— Виселица — это для душевнобольных преступников. Те, кто не выживет в Сомниуме. Не то чтобы кто-то из них выживал, но было бы порочно, если бы у них не было шанса сражаться. — Одран вдруг остановился, повернулся к двери и отпер ее.
Ник чуть не поперхнулся.
— Мы собираемся встретиться с ним? Одни.
— Мы будем в порядке. У меня есть шар, и я уверена, что ты не можешь уничтожить здесь ничего с помощью пиротехники. Все вокруг — камень.
— Твоя магия не сработает на виселице. — Одран толкнул дверь, и она открылась. — Здешние чары обезоруживают магию.
— Как это не утешительно, — пробормотал Ник себе под нос.
В камере на маленькой кровати, придвинутой к стене, лежал долговязый Ланиар с длинными седыми волосами и спутанной бородой. Он сел, положив ноги на тонкий матрас и обхватив их руками, его большие запавшие глаза метались по комнате.
— У тебя гости, Тод, — сказал Одран и повернулся к Дейдре. — Я делаю это как одолжение твоей матери. У вас есть пятнадцать минут, не больше.
— Спасибо, — сказала Дейдра и жестом пригласила нас с Ником войти.
Я вошла первой, за мной Ник, который прятался за моей спиной.
— Эм… мистер Тод, сэр, — сказала я. — Я хотела спросить, не могли бы мы поговорить с вами.
— Только ты? — Он ухмыльнулся, обнажив редкие желтые зубы.
Я подошла на шаг ближе.
— Что, простите?
— Ты сказала, что хочешь поговорить со мной. Это будет один разговор. Мы закончили?
Я с любопытством посмотрела на Ника.
— Это просто… я хотела спросить, можно с вами поговорить?
— Я ни с кем не разговариваю. Только стены — мои друзья. — Он вертелся на кровати, пока не повернулся к нам спиной.
— Я Джиа, а это Ник. Мы правнуки Джана Бьянки. Я думаю, вы ждали нас?
Он резко обернулся.
— Почему так долго?
— Ну, сначала мы должны были родиться, — сказал Ник.
Я толкнула его локтем и прошипела себе под нос. Не хотела, чтобы сарказм Ника все испортил. У него не было границ, и не все понимали его юмор.