На следующий день Иван Ильич решил покормить-обогреть кота пораньше: к вечеру по радио обещали метель. Сразу после обеда он вышел из дома и зашагал в сторону хутора.
Небо хмурилось. По нему изредка проносились рваные облака, на мгновение закрывая солнце, – ничего, в общем-то, не предвещало. Разве что ветер сильнее толкал в бока и норовил стащить шапку с головы.
Незапертые ворота и знакомую машину возле дома Иван Ильич увидел издалека. Он тут же ускорил шаг. Неизвестно, зачем приехал Петр, но пара вопросов для него давно назрела. Да и беспокойство о судьбе кота шевельнулось в душе: не выкинули бы хвостатого на мороз.
На веранде он помедлил, потом один раз стукнул кулаком в дверь и вошел. Петр на кухонном столе заворачивал в простыню одну из картин. С десяток других – уже упакованные в разную ветошь – стояли прислоненные к стене, и еще несколько ждали рядом своей очереди.
– Здорово, Петь, – Иван Ильич протянул новому хозяину руку, украдкой ища взглядом кота.
Петр ответил на рукопожатие.
– Как сам? – спросил он без особого интереса.
– Живем помаленьку. А ты чего, выставку организуешь, что ли?
– Организую помаленьку, – Петр вернулся к прерванному занятию. – К марту.
Он явно не был заинтересован в поддержании беседы. Иван Ильич тихонько опустился на табуретку возле печки и достал курево.
– А знаешь, полушубок-то Васькин нашелся.
– Видал уж… – Петр кивнул на полупустую вешалку, где висел предмет разговора.
– И представляешь, где был? На базе новой!
– Ишь ты, – хмыкнул Петр.
– Ну! Охранник один в нем ходил. Я на него здорово насел, только без толку. На другой день главный их приехал, отдал. Извинился даже. Как я понял, конфликтов с местными они сильно боятся.
– Еще бы не боялись…
– Тебя тут вообще ничего не удивляет? – поднял брови Иван Ильич.
Петр ничего не успел ответить, потому что на веранде раздался топот, и в дверь ввалилась румяная с мороза Кузьминична.
– Здорово, ребята, – она совсем не удивилась присутствию в доме Ивана Ильича, впрочем, особой радости по этому поводу не выказала. – Бог в помощь! Чего это ты, Петь, картины заворачиваешь? На выставку, что ли?
– В марте будет, – коротко ответил хозяин.
– Ну?! Вот, Васька… и не дожил!
Кузьминична грузно опустилась на свободную табуретку, обмахивая лицо уголком шерстяного платка. Петр отставил в сторону очередную картину и в замешательстве оглядел гостей.
– Может, чаю сварганить?
– А можно, – согласилась Кузьминична. – У меня и пряничков как раз с собой есть.