В любом случае – Любе от неудобных вопросов будет не отвертеться. А сыпаться они будут со всех сторон: и от коллег, и от генерального, и от клиентов и от бюджетников. Она растеряется. А тут ещё день выдачи аванса… В кассе – недостача на полмиллиона. До обеда настоящий факт вскроется. И вот тогда…
Воображение Евгения рисовало всё более красочные картины. Бледное лицо его гражданской жены. Отсутствующий взгляд. Она пробует принимать валидол, но тот не снимает боль в сердце. Она заперлась в своей коморке. В дверь стучат. Грозятся вызвать охрану, если она не откроет. Народ требует хлеба и зрелищ. Хлеба требуют работники, не получившие аванса. А зрелищ, или хотя бы объяснений – менеджмент компании, который замучался отвечать на поступающие звонки после эротической рассылки.
Сидя за пока ещё своим рабочим столом, Люба понимает: карьера, репутация, жизнь – всё закончено! На работу главбухом ей никогда не устроится. Исчезновение полумиллиона не объяснить. Можно хотя бы попытаться. И, возможно, руководство вошло бы в её положение… Да реально ли это при тех воплях и угрозах, доносящихся из-за двери?
В худшем случае – вообще возбудят уголовное дело. В лучшем случае – предложат выплачивать всё в рассрочку. Но вот с чего гасить задолженность… Ни недвижимости, ни ценных вещей! Ничего, что стоит хотя бы половину суммы. Придется рассчитывать только на зарплату. А для этого нужно искать работу. Но если куда и возьмут – то уборщицей или разнорабочей. С их мизерными зарплатами ей за несколько лет не расплатиться со всеми долгами!
Проходит минута, другая. Стук в дверь всё сильнее, а угрозы всё реальнее. И даже те, кто с пониманием относился к фото в стиле «ню», не получив аванса, громче и злее всех орут за дверью.
Люба сидит как вкопанная. Чувствуя, что дверь вот-вот взломают, она медленно встает из-за стола. Подходит к дверному замку, который еле сдерживал поток праведного гнева, и открывает его. На неё тут же вываливается тоннами весь негатив. Вопят одновременно человек двадцать. Люба физически не может ничего ответить: стоит, как глухая тетеря, и молчит.
Вот это месть дак месть! Это будет самый худший день в её жизни. Ей, как любому живому существу, попавшему в капкан, захочется если не помощи, то хотя бы сочувствия. Но сейчас, когда от неё все отвернулись, ей неоткуда ждать поддержки.
И в этот самый миг она вспомнит про него. Она проклянёт то мгновение, когда дурацкая мысль о взломе его почты пришла ей в голову. Если бы она могла только представить, что всё может так обернуться против неё! Если бы не её поганое любопытство – всё могло быть не так ужасно. И таких сослагательных наклонений «если бы» пронесётся в её голове достаточно.