– Мой отец, – сказал он, – был великим владыкой, но никогда не прислушивался к легендам и мифам, у него никогда не было на это времени. И он вечно их путал. Всегда, помню как сейчас, каждый раз, когда он водил меня сюда, в парк, он говорил, что скульптура изображает пеликана, возникающего из пепла. Ну, девочка, улыбнись хотя бы, когда император рассказывает байки. Благодарю. Так гораздо лучше. Мне было бы неприятно думать, что тебя не радует общение со мной. Взгляни мне в глаза.
– Я рада... имея возможность... быть здесь... с вашим императорским величеством. Это честь для меня... я знаю... Но и огромная радость... Я счастлива...
– Серьезно? Или, может быть, это всего лишь придворная лесть? Этикет? Хорошая школа Стеллы Конгрев? Слова, которые Стелла приказала тебе заучить наизусть? Признайся, девушка.
Она молчала, потупившись.
– Твой император спросил тебя, – повторил Эмгыр вар Эмрейс. – А когда император спрашивает, никто не осмеливается молчать. Лгать, разумеется, тоже никто не осмеливается.
– Действительно, – мелодично ответила она. – Я действительно рада, ваше императорское величество.
– Я тебе верю, – сказал, помолчав, Эмгыр. – Верю. Хоть и удивляюсь.
– Я тоже... – прошептала она. – Я тоже удивляюсь.
– Не понял. Пожалуйста, смелее.
– Я хотела бы чаще... прогуливаться. И беседовать. Но я понимаю... Понимаю, что это невозможно.
– Ты правильно понимаешь. – Он закусил губу. – Императоры владеют империями, но двумя вещами владеть не могут: своим сердцем и своим временем. И то, и другое принадлежит империи.
– Я знаю об этом, – шепнула она, – слишком даже хорошо.
– Я пробуду здесь недолго, – сказал он, немного помолчав. – Мне необходимо поехать в Цинтру, почтить своим присутствием торжество подписания мирного договора. Ты вернешься в Дарн Рован... Выше голову, девочка. Ну нет, ты уже второй раз хлюпаешь носом в моем присутствии. А что в глазах? Слезы? О, это серьезное нарушение этикета. Придется высказать графине Лиддерталь мое величайшее недовольство. Я просил – подними голову.
– Я прошу вас... простить госпожу Стеллу... ваше императорское величество. Виновата я. Только я. Госпожа Стелла учила меня... И подготовила хорошо...
– Я заметил и оценил. Не беспокойся, Стелле Конгрев не грозит моя немилость. И никогда не грозила. Я пошутил. Неудачно.
– Я заметила, – шепнула девушка, бледнея, пораженная собственной храбростью. Но Эмгыр только рассмеялся. Немного искусственно.
– Вот такую тебя я предпочитаю, – сказал он. – Поверь. Смелую, как...
Он осекся. "Такую, как моя дочь", – подумал он. Чувство вины рвануло как укус собаки.