– Итак, нам осталось, – довольно ядовито сказала Сабрина Глевиссиг, – узнать мнение госпожи Фрингильи Виго. Хотя оно-то, пожалуй, сомнений не вызывает. Позволю себе напомнить вам, дамы, замок Рыс-Рун.
– Благодарю за напоминание. – Фрингилья Виго гордо подняла голову. – Я отдаю голос за Цири. Чтобы доказать уважение и симпатию, которые питаю к девушке. А прежде всего – ради Геральта из Ривии, ведьмака, без которого этой девушки сегодня не было бы здесь. Который ради спасения Цири шел на край света, борясь со всем, что вставало у него на пути, даже с самим собой. Было бы подло отказывать ему теперь во встрече с нею.
– Слишком мало, однако, было бы подлости, – цинично сказала Сабрина Глевиссиг, – и чрезмерно много сентиментальности, той самой сентиментальности, которую мы собираемся искоренить в этой девушке. О, здесь даже шла речь о сердечности. А результат? В результате чаши весов уравновесились. Замерли в мертвой точке. Мы ничего не решили. Надо голосовать снова. Предлагаю – тайно.
– А зачем? – неожиданно для всех сказала Йеннифэр. – Я все еще член Ложи. Никто не лишил меня членства. На мое место не принят никто. Формально я имею право голоса. Думаю, ясно, как я голосую. Таким образом, голоса "за" перевешивают, и вопрос решен.
– Твоя наглость, – сказала Сабрина, сплетая унизанные ониксовыми перстнями пальцы, – того и гляди выйдет за пределы хорошего тона, Йеннифэр.
– На вашем месте, – серьезно добавила Шеала, – я бы покорно молчала. В преддверии голосования, предметом которого вскоре станете вы сами.
– Я поддержала Цири, – сказала Францеска, – но тебя, Йеннифэр, вынуждена призвать к порядку. Ты выбыла из Ложи, сбежав и отказавшись сотрудничать. У тебя нет никаких прав. Зато есть обязанности, долги, которые надо заплатить, и приговор, который надобно выслушать. Если б не это, тебя не пустили бы на порог Монтекальво.
Йеннифэр удержала Цири, явно готовую вскочить и кричать. Цири, не сопротивляясь, опустилась в кресло с поручнями в виде голов сфинксов и уставилась на госпожу Сову, Филиппу Эйльхарт, поднимающуюся со своего кресла и нависающую над столом.
– Йеннифэр, – громко заявила она, – не имеет права голоса. Это ясно. Но я – имею. Я выслушала всех присутствующих и наконец, мне кажется, могу голосовать сама?
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурилась Сабрина. Филиппа Эйльхарт глянула через стол. Нащупала глазами Цири и погрузилась в них.
***
Дно бассейна выполнено из разноцветной мозаики, плитки играют всяческими цветами и кажутся подвижными. Вода дрожит, переливается. Под огромными, как блюда, листьями кувшинок, среди зеленых водорослей мелькают караси и ельцы. В воде отражаются огромные темные глаза девочки, ее длинные волосы касаются поверхности воды, плавают по ней.