В последний момент мне пришла в голову мысль ее успокоить, и я совсем забыл (оказывается, это у меня проблемы со вниманием!), что тем самым разрушаю ее «версию». Раз я говорил с «Тасей», значит, она должна была предупредить меня о «квартирантке»!
Она молчит, опустила глаза. Я невольно сделал движение, чтобы положить ей руку на плечо, но остановился.
– Тася, вы извините, но я все сразу понял. Вы не знакомы с …Тасей. И я не спрашиваю вас, как вы тут оказались. Мне это не важно. Я понимаю, что вам негде жить. Я вам очень сочувствую. Пожалуйста, не пугайтесь. Я сделаю все, чтобы вы смогли остаться здесь подольше. Тася пустила меня жить. Она и не узнает, что здесь живет кто-то еще.
Но вместо потока благодарностей она вдруг удивленно вскинула голову.
– Подождите… Но если Тася вас пустила пожить, почему же у вас нет своего ключа? И почему вы звонили в дверь, если знаете, что Тася – за границей?
Для безумицы – прекрасная сообразительность. Даже я не уловил этого противоречия.
– Э-э, мой ключ должен был лежать в почтовом ящике, куда я его положил, когда мы расстались. Мы часто так оставляли друг другу ключи, пока у нас был один комплект. Я знаю способ вытаскивания ключей из ящика. Поэтому Тася не стала их доставать… потому что потом мы созвонились и решили, что остаемся друзьями. И ключи остались в ящике для меня. На всякий случай.
Уфф, успел придумать за секунду. Получилось складно. Как хорошо, что Новая Тася видела мою записку! Но, несмотря на это, некоторое подозрение в ее взгляде еще оставалось: ведь только что я опроверг столь же складные доказательства другого проходимца. Так почему я не могу быть точно таким же?
– Но как бы вы попали в подъезд? Без таблетки?
О боже! Да она сущая ведьма. Слава богу, что …
– Таблетка у меня есть. Вот. – я достал комплект ключей от костиной квартиры. – Это другие ключи, от дома друга, а таблетка – здешняя. Хотите проверить?
– Не-нет, ну что вы…
У меня отлегло от сердца.
– А подходя к дому, я вдруг увидел, что в окнах свет! Подумал было, что могла приехать ее мама. При таких обстоятельствах, как вы понимаете, уместней было бы позвонить в домофон. Я еще удивился, что мне открыли, ничего не спрашивая. Поднимаюсь, а тут – вы…
Похоже, она сочла мои объяснения удовлетворительными, потому что сразу вернулась к обработке другого блока опасной для себя информации – а именно, что коротышка «все знает» и что надо что-то с этим делать. Присела на скамейку в прихожей – мы с ней так и не продвинулись дальше.
– Вы правда меня не прогоните? – очень тихо, не поднимая глаз.