– Спасибо тебе и прости, – шепнула она, – но я уже все перепробовала. Ты – мой последний шанс остаться с нашими девочками.
Генри смотрел, как она жадно поедала еще теплое сердце.
– Беги, – шепнул кто-то ему на ухо, вея холодным и вонючим дыханием.
Генри обернулся и увидел рядом с собой того самого мужчину, что мгновение назад лежал мертвый рядом с Абигейл. Глаза его были пустыми и мутными, кожа бледной и сухой, а за разрезанной рубахой виднелась огромная гниющая дыра. Генри посмотрел в сторону, где только что была Абигейл, и увидел на ее месте остальную компанию мертвецов.
– Беги! – злобно повторил бессердечный труп.
Генри, пятясь, пробирался из леса спиной вперед, пока не выпал на дорогу. Последнее, что он запомнил – был яркий свет фар серебристого Мерседеса.
– Бог ты мой, Оливия! Кого ты притащила в дом… – причитала Кларисса, ходя из стороны в сторону.
– При чем здесь я? – раздраженно ответила Оливия. – Ведь это тебе захотелось новый портрет! Если бы не эта затея, ваше знакомство ограничилось бы одним днем.
– Ты представь, что было бы, если бы я сбила его насмерть! – продолжала ругаться Кларисса.
– Генри, – улыбнулась девушка, заметив, что тот приоткрыл глаза. – Ты пришел в себя?
– Что произошло? – спросил он.
– Так вышло… – замялась Оливия.
– Я сбила тебя прошлым вечером, – твердо ответила Кларисса. – Ты вывалился из леса спиной вперед прямо под колеса машины. Я успела затормозить, но теперь на капоте вмятина, а на лобовом стекле трещина.
Ее голос был полон упреков, и она этого не скрывала.
– А у тебя вся спина синяя, – тихо добавила Оливия, – а еще, как мне кажется, ты снова стукнулся головой…
– Жаль, что недостаточно сильно, – буркнул Генри и закрыл глаза, пытаясь прислушаться к своему организму, и понять, где именно ему больно. Казалось, что везде.
– Отлежись до обеда, – властно сказала Кларисса, – после этого продолжим работу. И завтра ты будешь свободен.
– Мне будет подписана «вольная»? – с трудом рассмеялся Генри.
– Будем считать эту неуместную шутку следствием травм, – сказала Кларисса. – Оливия, жду тебя внизу.
– Что ты там делал? – спросила Оливия у Генри, когда тетка вышла из комнаты.
– Болтал с папашей, – ответил тот.
– Что?
– Скажи, Лив, а ваша… Абигейл… она была та еще сердцеедка, верно?
Генри насмешливо посмотрел на Оливию, глаза которой вдруг яростно загорелись.
– Что ты сказал? – спросила она, пытаясь сделать вид, что не расслышала его вопроса. Генри отметил, что у нее это выходило не очень.
– Помнишь, я говорил тебе, что видел ее в библиотеке? Ты тогда еще разобиделась, что она «пришла» именно ко мне, а не к тебе. Ну так вот… я видел ее снова. И, Лив, поверь, мне совсем не понравилось то, что я увидел… Не хочешь меня просветить: что за чертовщина творилась в этом доме? Или – продолжает творится?..