— Что еще ты тут выкидываешь, Семен? — наконец спрашивает Монастырская.
— Как хорошо, что ты вернулась, Маргуша. Ты мне поможешь. Это… это… менеджер такого агентства… Какие-то там звезды… По удовлетворению оригинальных запросов… Нет, нет, это совсем не то, что ты подумала! У них все очень духовно… Очень! Вот смотри, я им сейчас маршик крутану… Будем смотреть всех! Разом!
— Девочки! Где вы там? Работаем командой! Всем… Дефиле-стандарт… Пошли!
Туманский включает музыку. Выходя из-за фургона, перед ними проходят шестеро дев, с номерами, в купальниках. И останавливаются, застыв в живописных позах.
— Ну и что этот выездной бордель значит? — закуривая, любопытствует Монастырская.
— У нас не бордель. На каждую девушку опытными специалистами составлен психофизический портрет.
— Вот именно… Я захотел, чтобы все были с английским языком… и все! Марго, вот эта вот… номер три… По-моему, она точь-в-точь Нинель… Или больше — Лизавета?
— Ты что, совсем свихнулся, Сеня?
— Ну не порть мне праздника, Марго… — капризно ломается он. — Лизавету где-то там… выбирают… Вот и я… выбираю…
— Кого?!
— Нинель уже только ты да я помним. Туманская номер два тоже кончилась! И ее больше никогда не будет! А будет Туманская номер три! Где-то же она есть… Я найду ее… И она будет! Точь-в-точь… Как те!
— Ты пьян, Сеня!
— А как же?!
— Пошли… Поспи… Я тебя уложу…
Сим-Сим охотно подчиняется и отправляется в постель, хотя нет еще и полудня.
Когда Марго заходит в спальню, чтобы убедиться, что он спит, Туманский, расхристанный, сидит на спинке кровати и глотает из горлышка. Марго растягивается на постели, вытянув свои бесконечные ножищи.
— Может, приляжешь рядышком?
— Благодарю… Я уже належался…
— Возьми себя в руки, Туманский. Что ты беспрерывно керосинишь?
— Отстань, Марго.
Монастырская садится в постели, задумавшись.
— Ты прав. Пожалуй, и отстану. Дорогу-то мне хоть оплатишь?
— О чем ты?
— Ну, день приезда, день отъезда… суточные… За прочее я с тебя ничего не возьму… Сяду в свой тарантасик… И газану к финнам… А там паромом на Швецию… А там Европа… Далее везде…
— Что ты несешь? Кто тебя гонит?
— Я сама себя гоню, Сеня. Шла как на битву…
— Господи, это ты что, со мной сражаться надумала? В чистом поле, что ли?
— У меня мое поле битвы. Вот тут вот, в постельке. Все мои сражения, победы, поражения… И вот тут я все окончательно проиграла… Показалось, могу… Не выходит…
— О чем ты?
— Туманской мне так и не бывать, Сеня?
— А это что? Так уж обязательно?
— Значит, не бывать… А остальное мне зачем? Чтобы ты меня по московским кабакам таскал? Да и обгрызло тебя здорово, Туманский.