Гришка уже спит, ждал-ждал меня и свалился.
Так что впервые после лазарета я вижу его в кроватке.
Батареи парового отопления наши растяпы еще не включили, но Агриппина Ивановна раскочегарила все дровяные печи в доме и разожгла камин в кабинете.
Так что в доме тепло и тихо. Только в кафельных голландках потрескивает.
Я натянула на лысую голову шерстяную лыжную шапочку, напялила теплый спортивный костюм, мягкий, с начесом, в носках-самовязах как в валенках, но все равно мне зябко.
Я присела, открыв топку, перед печкой в коридоре, покуриваю, бездумно следя, как синеватый дымок съедается жаркими угольями, и стараюсь согреть руки. Они у меня тощенькие. И нефритовое колечко все время съезжает с пальца.
Гаша с подойником уходит в гараж — доить Красулю. Потом я слышу, как она возится в кухне, переливая из ведра и процеживая молоко, потом она появляется рядом с литровой кружкой.
— Молочка хлебнешь, Лиза? Парное же.
— Спасибо, Гаш. Не полезет. Ты вон Карловне снеси — она его обожает.
В распахнутую в кабинет Панкратыча дверь мне видно, как Элга, кутаясь в платок, клюет, как птичка, пальцем по клавишам компа и листает какие-то папки. В сильных ее очках поблескивают отсветы камина.
Она уже врубилась, тянет свою «веревочку».
Гаша ставит кружку перед нею.
— О! Это то, что имеет смысл.
Карловна смакует молоко, слизывая капельки с полных губ розовым язычком как кошка.
Мне хорошо слышно, о чем они толкуют.
— А что это ты натыкиваешь на своих пяльцах? — интересуется Гаша.
— Анализирую по налоговым и прочим документам имущественное положение Фрола Максимовича Щеколдина.
— Лизавета приказала?
— Я имею большое любопытство и сама. Мой бывший Кузьма Михайлович учил меня видеть, как это… за бревнами растительность…
— Лес за деревьями, голова. Ну и что ты увидела?
— Это потрясающе. Оказывается, самый значительный из Щеколдиных… официально не имеет никакого имущества. В этом городе он ничем не владеет. Он просто нищий. Просто пенсионер. По старости…
— Да что он, дурак, что ли, выставляться? Это молодые балбесы себя показывают. Не успеет хапнуть, «голду» на шею, коттедж с бассейном до небес, «мерседес» к подъезду и негритянку в койку.
— Ну, это действительно очень примитивные господа.
— Вот-вот. По хитрожопости он всех на свете обставит. Сколько я его помню, серенький такой, ласковый, чуть ли не в драных штанах с палочкой своей по городу «хруп-хруп», а у самого, все говорят, миллионные суммы. За границами нашей родины. Как бывшей, так и настоящей…
— Майор Лыков утверждает, что его непременно разыщут. По подозрению в покушении на какого-то молодого человека.