— Хе-хе-хе. Вступился за китайскую проститутку? Но ты же не китаец. И не кореец.
— Что? — Сергей не понимал, кто с ним говорит и каков смысл его слов.
— Ты не кореец. Ты сын Хо Цуна. Ты вылитый Хо Цун в молодости.
— Кто вы?
— Я Хэн Хан, отец молодой женщины, которую ты ищешь.
— Я Сергей Ли, агент Особого специального управления ФСБ.
— Наслышан. Ли, да-да — это тот летчик. Я помню его. Ему нравилась Зина. Как мы тогда говорили, Зи-На. Мы тогда плохо говорили по-русски. Хе-хе.
— Вы знали мою мать? — Сергей шагнул к хозяину вьетнамской мафии.
— Знал. Она работала в больнице, которая обслуживала наш сельский округ. В нашей деревне была эпидемия лихорадки. Русские врачи творили чудеса. Особенно Зи-На. Она отпаивала нас лекарствами, колола шприцом — не брезговала лечить изможденных крестьян. Мы очень любили и уважали нашу Зи-Ну. Значит, она вышла замуж за летчика… — Хэн Хан задумчиво покачал головой.
— Вы сказали, я похож…
— А-а, вот ты уже и забыл о моей дочери. Хе-хе. Ты молод, Серёжа. Но я говорю правду, не пытаюсь мутить твои мысли в мозгу. Ты вылитый Хо Цун. На прошлой неделе я был во Вьетнаме, ездил закупать наш знаменитый рыбный соус «ныок мам» для своих ресторанов. Был в родной деревне. Хо Цун постарел. Да, а тогда… давно… он был начальником деревни. В деревнях у нас были учреждены коммуны, и они долго у нас держались, как у вас колхозы и совхозы. Хо Цун был нашим начальником. Нужно было много рису. У Вьетнама было только два богатства — дружба с русскими и рис. Да… Зи-На спасла нас от смерти — половину деревни, это точно. Все мужчины в деревне, узнав, что наша Зи-На отработала свой контракт и возвращается в Москву, скинулись и купили ей в подарок очень дорогой сервиз из фарфора. Хо Цун, от имени деревни, преподнес его в подарок твоей матери, но она отказалась: она была очень молода и думала, что это нехорошо — принимать подарки от спасенных больных. Тогда мы пригласили ее к нам в гости. У нее был отлет через четыре часа, но мы сказали, что она нас очень обидит, если откажется от приглашения. Начальство разрешило Зи-Не посетить нашу деревню. Мы ехали в автобусе через поля, где созревал рис — богатый урожай. Мы остановили автобус и стали пить водку — за наши поля, за урожай, за Зи-Ну. Зи-На тоже пила, и так упилась, — Хэн Хан, усмехаясь, кивнул, — что уснула. Мы сначала не заметили, что Зи-На спит, — пили рисовую водку, говорили о своем все разом и вдруг видим: дурак Че Шо — деревенский мальчишка — задрал платье нашей Зи-Ны, снял ее трусики и жадно пользует ее. Мы ополоумели — мы прогнали мальчишку и сами, торопясь, ругаясь из-за очереди, сближались со спящей Зи-Ной. Мы были пьяны, Серёжа, и Зи-На была так прекрасна — белая женщина, почти богиня. Незабываемые минуты. Я помню их до сих пор.