– Свою надо иметь!
– В выходном фраке забыл.
Девушка только фыркнула, протянула мне авторучку и отвернулась, с вызовом сложив руки на груди.
– Так, поглядим, что у нас здесь, – я наскоро пробежал глазами текст, написанный красивым почерком, затем вчитался внимательнее и взялся за исправления ошибок.
– Ну, что там? – нетерпеливо переспросил Фильчиков, нервно потеребив узел галстука.
– Не торопите меня, вы мне мешаете работать, – отшил я его, и тот шумно засопел. Минуты три во дворе Степанова дома висела тишина, нарушаемая лишь шорохом листвы и квохтаньем приблудных кур.
– Ну же! – опять не вытерпел Фильчиков.
– В общем, могу сказать следующее, – оторвался я от листа. – Имеем двадцать четыре предложения, двести три слова. На них приходятся тридцать пунктуационных ошибок – в основном отсутствие запятых или неверное их употребление, пропущено три тире, нет точек с запятой, лишнее двоеточие и его отсутствие. Синтаксис – пятьдесят девять ошибок. С большим трудом могу натянуть троечку.
– Многовато ошибок, – дернул подбородком представитель Минобра, потянув пальцем тугой ворот рубашки. Все-таки камень в его огород. – Как же вы, моя дорогая, работаете на телевидении? – он приблизился ко мне и вытянул у меня из пальцев листок. Пробежал глазами правленый мной текст. Нахмурился.
– А я не статью писала для журнала, а наметки на скорую руку к интервью, – огрызнулась девушка. – Это так, между прочим.
– Давайте не будем ссориться, – сказал я. – Дело вовсе не в ней. Боюсь, беда общая. И мне почему-то кажется, если мы сейчас проведем простейший диктант среди присутствующих, то результат окажется ничем не лучше.
Сзади ко мне неслышно подошел Степан, легонько сжал мое плечо и наклонился к самому уху.
– Молодец, так держать!
– Думаю, в этом нет ни малейшей необходимости, – поспешно сказал Фильчиков. Он сложил лист бумаги пополам, потом еще раз и убрал его во внутренний карман. – Для отчета, – пояснил он раскрывшей было губки репортерше. – Но я не совсем понял, почему вы вините в этом, – постучал он ладонью по левой части груди, где у него находился потайной карман, – систему образования? Отдельные личности – еще не все человечество. Непрофессионализм, знаете ли, встречается даже в наше просвещенное время.
– Да как вы… – девушка сжала кулачки и начала наступать на представителя Минобра. Еще чуть-чуть, и она вцепилась бы ноготками в его пышные бакенбарды.
– Тихо-тихо. – Я преградил ей дорогу, выставив руку. Обойдемся без оскорблений и рукоприкладства. А если у Министерства Образования имеются сомнения – их очень просто разрешить путем всеобщего диктанта.